— Я хочу поговорить с тобой, Клэй, — обратился он к сыну.
— Хорошо, пройдем ко мне. Что-то случилось? — спросил Клэй тревожно.
— Дело касается Триш, — ответил пожилой джентльмен.
— Господи, что с ней?
— Нет-нет, — поспешил успокоить его Винсент, — с ней все в порядке, ничего ни с кем не произошло.
— Так в чем же дело? — Клэй с облегчением перевел дух.
— Триш хочет, чтобы день свадьбы был самым счастливым днем в ее жизни, и я хотел бы доставить ей эту радость. Это значит… — Он замялся, но быстро нашел в себе силы и продолжал: — Она хочет, чтобы мы с тобой помирились, чтобы у нас наладились отношения.
— А сам ты этого хочешь? — спросил Клэй.
Винсент нахмурился, на лице резко обозначились морщины.
— Все эти годы, — он говорил, опустив голову, — я надеялся, что ты вернешься в бизнес, вернешься ко мне.
— Отец, ты должен понять, что, когда я решил податься в Лэнгли и начать все с нуля, я бежал не от тебя…
Винсент пристально смотрел на сына.
— Скажи мне, сын, только честно. Ты уехал из Рейстерстауна не из-за меня?
Честно! Как мог Клэй быть честным и не причинить при этом боли отцу?
— Я уехал, чтобы найти себя.
— Прости меня, сын. — Винсент порывисто поднялся. Клэй бросился ему навстречу. Мужчины обнялись. — Прости меня. Я вел себя так, словно ты умер, а ты жил, сильный и умный, но без меня, жестокого и в то же время несчастного. Прости меня.
— И ты прости меня за все, — прошептал Клэй, сильными мускулистыми руками, обнимая худую фигуру старого отца.
Клэй был потрясен. Они с отцом вновь обрели друг друга, а такого счастья он и представить себе не мог.
Однако, когда Винсент Рэйнольдс уехал, неопределенность отношений с Пейдж снова охватила его. Без нее даже в лоне объединившейся семьи он не смог бы чувствовать полную гармонию и счастье жизни. Нужно было действовать, и он решил во что бы то ни стало разыскать ее.
Клэй посмотрел на часы: рабочий день Пейдж уже закончился. Он подъехал к дому Дока, увидел у ворот ее машину. Однако ни в саду, ни в доме девушки не было. И вдруг его озарило. Внутренний голос подсказал ему, куда надо идти, и мужчина последовал зову сердца.
Клэй увидел ее еще издали. Пейдж одиноко сидела под гигантской сосной с букетом полевых цветов в руках. Это было то самое место, куда они отправились на пикник после своей первой ночи любви.
— Пейдж? — неуверенно, словно узник, ждущий приговора, окликнул он ее.
— Клэй! — воскликнула девушка и, поднявшись, побежала навстречу ему. Он подхватил и закружил ее. Цветы запутались в их волосах. Рэйнольдс не знал, что и думать.
Неужели это последние мгновения, и оттого она… Он опустил ее, а она торопливо заговорила: