И это лицо, лицо, которое она видела в дальнем конце зала, она уже считала своей собственностью.
А теперь… Валерий стоит рядом с коренастой, плосколицей девицей и смеется… Да как он смеет? Кем он себя вообразил? Он – ее собственность! Только ее, Ольги!
Ольга вспомнила, как в детстве увидела в витрине магазина красивую куклу и зашлась криком: «Мое! Это мое! Я хочу!»
Продавец что-то возражал, но маленькая Ольга кричала, сучила ногами, начала задыхаться, ее лицо на глазах синело… Наконец мать договорилась, протянула дочери куклу…
Оля облегченно, со всхлипом, вздохнула, прижала куклу к груди – и через несколько минут, мстительно покосившись на мать, выбросила куклу в открытое окно машины, в грязь…
Вокруг Валерия и его спутницы внезапно образовался круг пустоты, круг молчания.
Валерий удивленно обернулся, увидел приближающуюся Ольгу, и улыбку смыло с его лица. Он нерешительно взглянул на свою коренастую спутницу – как всегда, искал поддержки и защиты у женщины… Та, еще ничего не понимая, вскинула на Ольгу недоумевающий взгляд. Крупные бриллианты на шее и в ушах вспыхнули тысячей холодных искр.
Ольга переводила взгляд с Люсиного лица на лицо Валерия, собирая в комок всю свою ненависть. Прошло, наверное, несколько бесконечных секунд, пока она открыла сумочку и вскинула руку с пистолетом. Непривычная тяжесть оружия внушила ей веру в свою силу. Все, что она хочет получить, должно принадлежать ей! А если не ей, то никому. Это – непреложный закон мироздания. Эту простую истину Ольга усвоила с пеленок… Если же это не так, значит, в мире что-то сломалось, мир испорчен, как разбитые часы, и его нужно отремонтировать…
Она больше не сомневалась.
Палец сам нажал на курок, пистолет трижды изрыгнул пламя, трижды прогрохотал, лицо Валерия перекосилось от изумления, постепенно превратившегося в мучительную детскую обиду. Он отлетел к стене и медленно сполз на пол, оставляя на розовых стенных панелях эффектные темно-красные разводы. Словно новое слово в клубном дизайне.
Люся дико завизжала, бросилась прочь – подальше от этой сумасшедшей с пистолетом. На плече ее проступила багровая полоса от случайной пули. Она попыталась смешаться с толпой, затеряться среди застывшей от ужаса публики, но все шарахались от нее, словно боялись заразиться страшной болезнью… словно боялись заразиться смертью.
Впрочем, эпидемия смерти кончилась, унеся всего одну жизнь.
Ольга выронила тяжелый пистолет и медленно опустилась на пол.
Она тупо уставилась в пространство перед собой, монотонно постанывая и раскачиваясь, как китайский болванчик, баюкая на руках маленькую блестящую сумочку, будто куклу.