Из служебного помещения выбежала растерянная дама в фирменной сине-белой униформе «Гамма-банка». Подбежав к потерявшей сознание клиентке, она попыталась поднять ее с пола, поискала пульс, не нашла его, еще больше переполошилась и вслед за Павлом Борисовичем крикнула в пространство:
– Женщине плохо! Кто-нибудь, вызовите «Скорую»!
Наконец кто-то из ожидающих своей очереди клиентов набрал на своем мобильном номер экстренного вызова и сообщил, что в отделении банка по такому-то адресу женщина потеряла сознание.
Бессознательную женщину уложили поудобнее, около нее суетились сердобольные коллеги, одна из них пыталась засунуть ей под язык шарик нитроглицерина.
Тем временем банковский клерк окликнул Павла Борисовича и сказал, что его деньги готовы. Тот подошел к окошечку и принялся пересчитывать аккуратные банковские пачки. Один из охранников стоял рядом с приготовленным баулом, второй чуть в стороне терпеливо дожидался своей очереди.
Прошло не больше двух минут, и в банк вбежал санитар со сложенными носилками.
– Где больная? – спросил он у охранника. Тот молча показал в сторону расходной кассы.
Санитар свернул туда, подбежал к лежащей женщине, опустился рядом с ней на колени, потрогал пульс.
Озабоченно покачав головой, он разложил на полу носилки и повернулся к свободному охраннику:
– Слушай, друг, помоги ее уложить!
– Чего это я? – набычился охранник. – У тебя напарник должен быть!
– Помоги, будь человеком! – взмолился санитар. – Пока я его приведу, она может того… концы отдать!
– Мужчина, помогите же! – дружно накинулись на охранника окружающие бухгалтерши. – Вы же видите – женщине плохо, каждая секунда дорога!
Охранник оглянулся на своего шефа, наклонился и помог переложить бесчувственную женщину на носилки.
В это мгновение свет в кассовом зале погас. Поскольку окон там не было, помещение погрузилось в полную темноту. В этой темноте раздавались звуки ударов и ругательства.
Буквально через несколько секунд свет снова загорелся.
На полу возле кассового окна полулежал один из охранников Павла Борисовича. Глаза его были закрыты, он дышал, но не шевелился. Сам Павел Борисович стоял над ним с выпученными глазами, махал руками и пытался что-то сказать.
Второй охранник стоял там же, где был до выключения света, – рядом с санитаром, склонившись над носилками, на которых лежала женщина, прикрытая до подбородка одеялом.
Как только загорелся свет, в помещение, запыхавшись, вбежал второй санитар.
– Что здесь, Серега? – выдохнул он, подбежав к носилкам.
– Помирает! – бросил ему напарник. – Несем скорее, может, еще успеем!