– Ладно, – проговорила она, прикрыв трубку ладонью. – Иди в гараж, раздай листы, а то им уже скоро на маршрут… только не очень там застревай! Здесь еще много работы!
– Я быстро, тетя Аня! – радостно отозвалась я и выпорхнула из кабинета, пока она не передумала.
В гараже я спросила первого попавшегося шофера, где мне найти Косолапова.
Это был парень лет тридцати, с широким привлекательным лицом и светлыми, коротко постриженными волосами.
Прежде чем ответить, тот оценивающе оглядел меня и проговорил:
– А ты здесь новенькая? Я тебя раньше не видел! Зачем тебе Пашка? Я ничуть не хуже!
– Вот еще! – фыркнула я. – Ты же женатый, вон у тебя кольцо на пальце!
– Что да, то да! – притворно вздохнул шофер. – Женатый, и детей у меня много, целых двое, и обе девочки…
– Ну, разве это много! – хихикнула я. – Вот у нашего колхозного бригадира Василия Ивановича пятеро, и все сыновья! Он все девочку хотел… а вообще-то мне Косолапов по делу требуется, мне ему нужно путевой лист отдать.
– А, так ты Анне Семеновне помогаешь! – догадался водитель. – Так бы сразу и сказала. Пашка Косолапов вон там, в углу! – Он показал рукой в дальний конец гаража. – А тебя как зовут-то?
– Василисой, – честно призналась я. – А вас?
– Николай я, – ответил тот, – Николай Смородин.
– Надо же, какая фамилия хорошая! Я люблю смородину, особенно черную! – И я припустила к машине Косолапова.
Косолапов возился возле своего мусоровоза – той самой машины номер 312 «МГМ», которая мелькала во всех трех ограблениях. Я окликнула его, он нехотя повернулся.
Это был крупный сутулый дядька с низким лбом, маленькими мрачными глазками и длинными, как у гориллы, руками.
Я вспомнила, что он почти наверняка соучастник нескольких ограблений, и почувствовала себя неуютно наедине с ним в темном углу гаража.
– Это ты Косолапов? – спросила я немного растерянно.
– Ну, допустим! – ответил он, вытирая руки промасленной тряпкой. – А ты кто такая?
– Василиса я, в конторе работаю! – сообщила я, преодолев робость. – Путевой лист принесла на сегодня…
– Принесла – давай! – ответил он лаконично и протянул за листом тяжелую руку.
Я заметила у него на запястье татуировку – кинжал и роза на фоне решетки.
– Это лагерная татуировка, – сообщил дядя Вася, когда вечером я рассказала ему обо всех своих открытиях. – Значит, этот Косолапов в свое время сидел. Ну, ничего удивительного, что он связался с грабителями. Наверняка с кем-то из них познакомился в колонии, и его привлекли к делу, когда задумали эту серию ограблений. Чаще всего такие шайки сколачивают коллеги по зоне…