– Но это не помешает нам остаться друзьями, верно? – проворчал Балабуха. – Пока сражение еще не началось…
– Антон! – внезапно сказал Владимир, и гигант удивленно взглянул на него. – Помолчи.
Все трое умолкли и прислушались.
– Я ничего не слышу, – наконец признался Добраницкий.
– Я тоже, – сказал Балабуха. – Только какое-то бульканье… у Августа в животе, что ли?
– У меня? – вскинулся Добраницкий. – Да это у тебя в брюхе бурчит!
– Нет, вы оба не правы, – медленно сказал Владимир. – И вовсе это не бульканье, а плеск… Плеск воды.
И тут большая бочка, стоявшая у стены, с грохотом лопнула. Куски досок полетели в разные стороны.
За бочкой в стене открылась большущая дыра. И в эту-то дыру широким потоком устремилась вода.
Потоп. – Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, а также их смекалки. – Карета феи.
– Вода! – завопил Август. – Откуда тут вода?
– Не знаю! – крикнул Владимир. – Наверное, они привели в действие какой-нибудь потайной механизм! Ведь Дунай совсем рядом!
– А, черт их подери! – выругался Балабуха. Вода уже бежала по полу и, пенясь, заливала погреб. – Надо открыть дверь!
Он бросился к двери, но заметил выражение лица Владимира.
– Или не надо?
– Открывайте дверь и выходите! – кричал из коридора насмешливый голос Ферзена. – Или не открывайте и подыхайте там, как крысы!
– Они ждут нас, – мрачно уронил Владимир.
Вода меж тем стремительно прибывала.
– Фу, черт, – устало выдохнул артиллерист. – Я всегда боялся, что мне придется вот так, брат Владимир… встретить свою смерть в воде.
– Но мы можем попробовать заделать дыру! – крикнул Август.
– Чем? – безнадежно спросил гигант. – В погребе же ничего нет! Не рассчитываешь же ты забить такую дыру бутылкой?
Добраницкий стих.
– Мне надо выпить, – неожиданно заявил он, кинулся к одной из оставшихся бутылок, лихо отбил у нее горлышко и стал лить вино прямо себе в рот, запрокинув голову.
– Поражаюсь я тебе, ей-богу! – покачал головой Владимир. – Но что же нам делать?
Антон меж тем начал снимать с себя сюртук.
– Ты что? – удивился Гиацинтов.
– В эту дыру, – сказал Балабуха, подбородком указывая на нее, – вполне может пробраться человек. От замка до реки саженей тридцать, не более. Я доберусь до реки, войду в замок и нападу на Ферзена и его молодчиков с тыла. Вы – будьте готовы.
– Да ты с ума сошел! – закричал Владимир, срываясь с места. – Ты что, не видишь, какой там напор? Ты не сможешь плыть против потока! И вообще, ты же говорил мне, что едва умеешь плавать!
Балабуха взглянул на него сверкающими от бешенства глазами. Вода уже стояла в погребе по колено.