– Ах, вы так! – подзуживал француз Владимира. – Ну-ка, а мы вот так…
И шпага Владимира переломилась на середине клинка. Сам Владимир быстро отскочил назад.
– Тебе не жить, – мягко промолвил француз, поудобнее перехватив эфес своей шпаги, чтобы поразить офицера одним ударом.
Светло-серые глаза Владимира потемнели.
– Неужели? – процедил он.
И, поднырнув под смертоносную шпагу соперника, Владимир левой рукой отбросил его руку с клинком, а правой воткнул обломок своей шпаги ему в грудь.
– Честное слово, – насмешливо произнес Владимир, отступая на шаг назад, – мне не жаль будет потерять такого противника, как вы!
Француз, побелев, согнулся в три погибели и захрипел. Изо рта его потекли красные струйки. Он выронил свою шпагу и рухнул на дорогу.
– Извини, друг, – сказал Балабуха своему противнику, проколов его насквозь, как бабочку.
Он вытащил из тела убитого свою шпагу и огляделся. На ногах оставался один Сандерсон. Совершенно измученный битвой, он прислонился к дереву.
– Так, – пренебрежительно промолвил Балабуха. – Теперь этот колобок…
Но колобок проявил завидную сноровку. Он сунул руку за отворот сюртука, извлек блестящий пистолет и, тщательно прицелившись, выстрелил.
– Это… это что же… – забормотал Балабуха, роняя шпагу. На лице его показалось выражение детского недоумения.
– Антон! – закричал Гиацинтов, бросаясь к нему.
Сандерсон меж тем перезарядил свой пистолет и наставил оружие на него.
– Стойте! – выкрикнул пронзительный женский голос.
Англичанин, остолбенев, повернул голову. Возле кареты стояла Антуанетта. Ее черные волосы рассыпались по плечам, глаза сверкали гневом. Воспользовавшись тем, что Сандерсон не смотрит на него, Владимир быстро наклонился и подобрал пистолет одного из убитых противников. Балабуха лежал на дороге, держась рукой за правую сторону груди, и то закрывал, то открывал глаза.
– Стойте… – повелительно проговорила Антуанетта, подходя ближе. – Довольно!
Гиацинтов хотел вскинуть свой пистолет, но девушка встала между ним и англичанином, не давая стрелять. Ее незабудковые глаза с вызовом смотрели ему в лицо. Слегка побледнев, он опустил оружие. После небольшого колебания Сандерсон последовал его примеру.
– Я и не знал, что он вам так дорог, – насмешливо сказал Владимир.
Антуанетта вспыхнула.
– Вы и в самом деле ничего не знаете, – с вызовом ответила она.
Гиацинтов пожал плечами. Почему-то он ощущал одну лишь страшную усталость.
– Что ж… Вы свободны, мистер Сандерсон.
– Вы не тронете меня? – недоверчиво спросил англичанин.
– Я? – Владимир снова пожал плечами и вытер кровь с лица. – А на кой вы мне дались?