Игорь Анатольевич принял меня в кабинете. Угостил кофе, но я отказалась. Подумала, что они меня опоят чем-то. Ан, нет. Разговорились. Я успокоилась. Сразу все не поняла, а потом догадалась. И на чистоту. Да, мол, живу с ней уже полгода. Так, мол, и так. Ничего. Девочка больно красивая. И обязательная. Он даже удивился. Переспросил. Я ему про себя и квартиру. А он как рассмеется. Вообще мы с ним сдружились. Он мне и фотки стал показывать. И с ней и с ним и еще с другими парнями. Поняла я. Все сразу поняла. Не сдержалась и говорю. Вот же сука! А он мне, что ты, нельзя же так! Не сука она о проблядуха! Это точно!
Отдала им ключи от ее квартиры. Они сказали, что теперь они ей не скоро понадобятся. Для нее теперь нашлась работа ей по душе. Так что не волнуйтесь, Вера Васильевна и домой себе спокойненько езжайте. А о ней не волнуйтесь. Все будет и с ней хорошо. Мы вам потом фотографии ее вам пришлем, сами увидите. Доставили к самой общаге. Распрощалась. А через три месяца получила бандероль, а в ней ее фотографии.
— Что за фотографии? — Спрашиваю. — Покажешь? Она хоть живая?
— Да уж куда живее! Ее на тех фото, как говорится, да в два смычка! И еще, и все в том же духе.
— А фотки те посмотреть нельзя? — Сгорая от нетерпения, спрашиваю.
— А они знаешь? Оказались с изюминкой. Сразу как посмотрела, так те фотки засветились. Потом спрашивала, а мне сказали, это так специально сделали. Вот так то!
— Ну и что? — Говорю. — Что ты мне этой историей хотела рассказать? Что бы я на два фронта не работала? Так, что ли?
— Ну и об этом и о том, что если ты уж начала с девочками, то с мальчиками тебе может быть не комфортно, может уже вообще не понравиться. Вот, что!
— Нет! — Говорю. — Мне с ними хочется и понравиться!
— Точно?
— Точно!
— Ну, смотри, сестричка? Я пробовала. Не то! После девочки, совсем не то!
— Ну, это у тебя, а у меня будет не так!
— Не знаю, не знаю? А впрочем? Может и получиться?
— А ты будешь этому рада?
— Да! Пусть уж хоть у тебя все с ними получится!
Глава 20. Вся жизнь через это
Верка стоит под форточкой и курит. Я лежу в постели и смотрю на нее. Разглядываю ее фигурку, просвечивающую, сквозь тонкую ткань белой комбинации. Это надо же, думаю. Она такая же, как и я, а уже столько всего у нее было и столько всего с ней сотворилось. И так у нее и эдак. И туда и сзади.
— Вера? — Спрашиваю сестру. — А она что? К тебе в самую, самую, лазила?
— Да!
— И что? Пальцами? Или как?
— Сначала пальчиком. Как будто бы случайно.
— А потом?
— А потом уже не случайно.
— И ты, что? Давала?
— Давала.