Лили заметила на озере какое-то движение, и сначала ей показалось, что это птица. Она задержала дыхание и прислушалась — нет, это было каноэ, ритмичные гребки слышались все более явственно. Метрах в десяти от нее удары весла по воде затихли, и каноэ по инерции заскользило к причалу.
— Я прочел твои мысли на расстоянии, — сказал Джон. — Залезай.
Едва она села в каноэ, Джон направил его в ту сторону, откуда приплыл.
— Куда мы? — спросила Лили.
— Смотреть на моих гагар. Они скоро улетят. Мне недолго осталось навещать их. Не замерзнешь?
Она обернулась. Он был в джинсах, футболке и расстегнутой жилетке. Ни шапки, ни перчаток.
— Перчатками делиться не стану, — заявила Лили.
Джон широко взмахивал веслом, каноэ двигалось легко и бесшумно. Лили подняла голову, вдохнула ночной воздух и улыбнулась. Как бы она ни любила Бостон, ничего подобного там нет. За последние шестнадцать лет она наведывалась сюда лишь изредка и всегда бывала занята. Ее поразило, как она могла лишать себя отдыха на озере.
Они миновали горстку маленьких островов, а потом Джон перестал грести, позволив каноэ свободно скользить к следующему острову, поросшему соснами. Наконец каноэ остановилось.
Берег озера был покрыт зарослями невысокого кустарника.
— Гнездо здесь, — шепотом сказал Джон. — Самец выбрал место в конце апреля. Его подруга прилетела в середине мая. К середине июня здесь было два яйца.
— Как ты смог сфотографировать яйца, не спугнув птиц? — прошептала она в ответ.
— Тут нужна осторожность и хороший телеобъектив. Я просидел три часа, дожидаясь, пока один из родителей начнет сменять другого.
На острове послышалось движение. Две птицы, одна за другой, заскользили в лучах лунного света. Затем появились третья и четвертая.
Лили затаила дыхание.
— Двое первых — родители, сзади птенцы.
— Птенцы почти такие же большие, как родители.
— Они быстро растут, — ответил Джон.
Гагары удалялись от острова. Одна из птиц издала долгий, оборвавшийся на низкой ноте крик.
— Погоди, — прошептал Джон.
С восточной стороны прозвучал ответный крик.
— С соседнего озера, — шепнул Джон.
Гагара с озера Генри крикнула снова. Едва замер ее крик, как долетел ответ издалека, с востока. Почти десять минут птицы перекликались друг с другом. Лили доводилось слышать ночные крики гагар, но никогда — в такой близи.
Когда вновь наступила тишина, Лили вздохнула. Пока птицы не скрылись из виду, Джон сидел не шелохнувшись. Потом, не говоря ни слова, поднял весло и ловко развернул каноэ. На обратном пути Лили сделалось грустно. Красота ночи, озеро и гагары казались ей великолепным, искусно сотканным гобеленом. А ее жизнь — жизнь, в которую Джон возвращал ее теперь, — тонкой ниточкой. Лили почувствовала себя совсем жалкой и одинокой.