— Базаровой тоже досталось, — сказала заведующая отделением, когда Лагонина замолчала. — Что вы такого наговорили ему про парафинтерапию, а?
— Я вам только что все изложил, — напомнил Данилов. — И нельзя ли пригласить сюда самого Савушкина? Пусть он подтвердит или попытается опровергнуть мои слова. А еще позвольте напомнить, что у меня сейчас прием.
— У вас сейчас служебный разговор с заведующей отделением. — Ангелина Александровна строго постучала пальцем по столу. — Приглашать же сюда больного я считаю неправильным, потому что наши проблемы должны оставаться нашими проблемами, и посвящать в них больных совершенно незачем.
— Кстати, очень показательное требование! — не преминула придраться Лагонина. — Полностью укладывающееся в характеристику доктора Данилова. То он дает скандальные интервью, то науськивает больных на врачей, то пытается превратить служебное разбирательство в театральное представление! Скучно ему без зрителей!
Данилову так захотелось выдать Лагониной ее характеристику с углублением в аспекты ее появления на свет и характеристикой моральных качеств ее матери, что просто язык зачесался. Но чего нельзя — того нельзя. Чтобы не сорваться, Данилов покрепче сжал зубы.
— Давайте сделаем выводы! — потребовала заведующая отделением.
— Рад бы сделать, да не получается, — ответил Данилов. — Если кто-то после совершенно невинного разговора со мной набрасывается с критикой и требованием на других врачей, то при чем здесь я? Я не сказал ничего лишнего. Какие могут быть выводы?
— Ну как это можно понимать?! — Театрально схватившись за голову, Лагонина вскочила на ноги и выбежала из кабинета.
Дверью хлопать не стала — кабинет заведующей как-никак.
— Анастасия Юрьевна очень переживает, — Ангелина Александровна попыталась оправдать поступок Лагониной.
— Я тоже переживаю, но так себя не веду.
— Вы же мужчина, мужчинам свойственно быть сдержанными. Как в поступках, так и в речах.
«Был бы я несдержанным, тут бы сейчас такое творилось…» — подумал Данилов.
— Сегодня дежурным администратором Ирина Ильинична, не исключено, что она тоже захочет побеседовать с вами по этому поводу.
— Мне к ней подойти или она меня вызовет? — уточнил Данилов.
— Она вас вызовет, а я вас больше не задерживаю. Идите и помните, что каждое наше слово может быть превратно истолковано пациентами.
— Пациенты пациентами, но у коллег хотелось бы найти хоть какое-то понимание, — сказал Данилов и ушел к себе.
Лагониной в кабинете уже не было, и одежда ее в шкафу не висела. Данилов отдал должное быстроте, с которой переоделась и ушла напарница.