— А вам-то что за дело до русских святынь? Вы и о своих-то не сумели позаботиться, — ответил довольно грубо и презрительно Мортье.
После всего, что произошло, язык рыцарской вежливости утратил какое-либо значение. Но Винценгероде пропустил хамство мимо ушей.
— Я предупреждаю вас, маршал, в ультимативной форме, что если Кремль пострадает, то за него будете отвечать…
— Это все ерунда, барон. Вы попали в плен не по недоразумению, а по собственной глупости и желанию выслужиться перед русскими. Вы даже не взяли трубача, что свидетельствует о пренебрежении к установленным международным нормам. Вот что я хотел вам заметить об истинном положении, в которым вы очутились.
В тот момент вошел адъютант маршала барон Сикар и доложил, что один из сопровождавших Винценгероде казаков бежал, а другой убит, тяжело перед тем ранив конвоировавшего гвардейца.
— А! — воскликнул Мортье. — Вот каких парламентеров посылают к нам русские! И вы меня еще смеете упрекать в коварстве?! — обратился к Винценгероде маршал.
— Вы поступили вероломно, и это лишь ответ на ваше вероломство.
— Зер гут! — улыбнулся едко Мортье. — Я отправлю курьера к императору Наполеону. Его дело решить ваш жребий. А между тем пожалуйте шпагу и извольте идти за бароном Сикаром. Он укажет назначенное для вас помещение.
Винценгероде свели во двор, посадили в коляску и повезли медленно к Арсеналу, окруженного толпой солдат молодой гвардии, которые осыпали пленника вульгарной бранью.
— О, вот так птичка попалась нам!
— Скоро мы тебя заставим взлететь на воздух! — крикнул гвардеец, намекая на близящийся взрыв.
— Он не взлетит. Дерьма в животе много.
«Дело плохо» — мелькнуло у Винценгероде. Они действительно готовят взрыв. Глупость французов поразила его. Разрушение Кремля и святынь доведет русских до озверения. Они просто повесят Наполеона за ноги.
Пока все это происходило в Кремле, бежавший сотник Кремнев доложил Бенкендорфу, что Винценгероде обманом взяли в плен на Тверской неподалеку от губернаторского дома. Бенкендорф тут же отправил графа Орлова-Денисова с драматическим сообщением к Кутузову. Главнокомандующий возмутился и незамедлительно велел сообщить Мортье через аванпост, что за покушение на жизнь Винценгероде ответят все французские генералы, в плену находящиеся. Бенкендорф незамедлительно составил письмо и сам позаботился о незамедлительной его передаче.
По настроению встретившего его драгунского капитана Анри Бойе Бенкендорф понял, что надеяться на скорейшее освобождение Винценгероде нельзя. Бойе был предупредителен, но дал понять, что император Наполеон разочарован поведением русских и готов на крайние меры: война так война! Вряд ли он пощадит Кремль. Крест с Ивана Великого давно снят.