— У них нет фамилий, — произнес Кишинский без комментариев.
— Этого не может быть! — И подобие улыбки несколько оживило каменную физиономию маршала.
«У русских, однако, все может быть», — подумал он.
— Пусть назовут фамилию командира полка, — распорядился Даву. — И позовите Фажоля.
Теперь побежали за ординарцем Фажолем. Так как в окрестностях холма не было ни девок, ни жратвы, то Фажоль возник из розового тумана довольно быстро. Он два года провел в Петербурге.
— Послушай, приятель, что, у казаков действительно нет фамилий? — спросил маршал. — А Платов?
Фажоль — любимец Даву. Он разрешил себе улыбнуться.
— Они лгут, принц. У них есть фамилии и даже клички. Ко мне в России приходил в гости один казак Ифан Ифанович Ифанов, и мы вместе отправлялись в бордель. В Петербурге прекрасные бордели, ребята, очень славно устроенные. И полно французских шлюх.
— Ты врешь, Фажоль, — бросил ему из темноты Дежанен. — Откуда в Петербурге француженки?
— Ты ведь так и не научился болтать по-татарски, — подхватил Жан Пьер. — Они там наверняка сплошь татарки.
— В Петербурге все понимают по-французски. Это вам не какой-нибудь Лондон. Там на Пиккадили ни одной французской вывески.
Фажоль два года провел и в Лондоне, нанявшись лакеем к известному парижскому игроку Бельяру.
— В борделях можно найти даже французские романы. Не верите?
Хохот был ему ответом. В продолжение всей этой глуповатой перепалки казаки, будто ничто их не касалось, безмолвно смотрели в костер, подернутый уже серым чешуйчатым пеплом.
— Ну, достаточно, — сказал мрачно маршал. — Уведите их и расстреляйте. Шпион опаснее пушки.
— Ты готов, Дежанен? — крикнул Фажоль.
— Я готов, — сказал Дежанен и сделал два шага вперед.
— Возьми еще двоих.
Над Неманом занимался влажный тускловатый рассвет. Солнце выкатывалось из-за спины маршала, обнажая пророческую картину. Казалось, перед взором открылось поле после кровавой битвы. У подножия холмов лежали и сидели тысячи солдат. Лошади валялись на земле или стояли, опустив морды и пощипывая траву. Сонные бессильные позы так напоминают смерть!
Маршал замер перед поражающим воображение зловещим зрелищем. Раздался отрывистый залп, и мимо Даву пробежали двое гренадеров с ружьями наперевес. Первый — рослый и грубый Дежанен, подогнал отстающего Анри:
— Нечего хныкать, приятель! Это казаки. У них нет имен, как у нас, и они шпионы. Ты слышал объяснения маршала: шпион опаснее пушки. Вдобавок пушки не нуждаются в прокорме, как пленные. Да здравствует маршал!
Даву подозвал Дежанена и протянул монету:
— Опрокинь стаканчик за мое здоровье, правофланговый.