— Я очень довольна, Алекс, что ты, наконец, остепенился. Елизавета производит прекрасное впечатление. У тебя теперь будет свой дом. Хватит жить в наемных квартирах и отвратительных отелях. Ты не будешь проводить столько времени в театральных креслах и где ты его там проводишь…
— Теперь ты, Александр, почтенный отец семейства, — сказал великий князь. — Ты, матушка, напрасно волнуешься. Манеж и чистокровных кобыл он любит сильнее, чем балет и кулисы.
Заключительные фразы великий князь опять произнес по-русски. Речь императрицы всегда была пересыпана русскими предложениями, и она предпочитала, чтобы ей отвечали на такой же смеси французского с русским.
— Государь доволен твоей службой, и можешь быть уверен, Алекс, что он тебя не забудет. Он ценит твою храбрость, преданность трону и твой ум, но, ради Бога, постарайся быть более осмотрительным в расходах. Я понимаю — ты сейчас в сложном положении. Ты можешь взять часть денег, лежащих на твоем счету. Я уже сделала соответствующие распоряжения. Только не благодари меня.
Бенкендорф знал редкостную манеру императрицы опережать любые просьбы. И сейчас она поступила как всегда. Он не успел и слова вымолвить.
— Я не забыла, что ты мечтаешь приобрести мызу под Ревелем и построить там дом. Я благословляю тебя и очень хочу, чтобы у тебя был дом. Покойная Тилли всегда мечтала о своем очаге. Но ответь мне искренне: ты счастлив? Бог уберег тебя от пули узурпатора, и мне было бы досадно, если бы сейчас твоя жизнь не доставляла бы тебе радости.
— Ваше величество, я счастлив, как никогда. Я хотел все-таки поблагодарить вас и за вашу заботу, и за ваши молитвы.
— Служи хорошо, мой друг, и после возвращения в Петербург — я надеюсь — ты получишь то, чего заслуживаешь.
— Будь в том уверен, генерал, — кивнул великий князь. — Мы все за тебя. Васильчиков — я сам слышал — государю не раз намекал, что лучшего помощника он и не желает.
Сердце у Бенкендорфа сжалось. Генерал-адъютант Васильчиков — командир гвардейского корпуса не очень жаловал начальника штаба генерала Сипягина. Прочили на еще пока не вакантное место разные кандидатуры. Но император Александр никогда не спешил с перемещениями.
— Я думаю только о благе России и о благе той прекрасной и доброй женщины, которая заменила мне мать и забот которой я недостоин.
— Все мы недостойны заботы, все мы непослушные дети послушных родителей, — засмеялся великий князь. — До свидания, матушка. Отпусти Алекса со мной, если ему больше нечего сказать.
— Передай привет супруге. Будь примерным отцом. — И императрица протянула Бенкендорфу руку, — До скорого свидания.