— Удивительная женщина императрица, — произнес Бенкендорф, садясь вместе с великим князем в коляску. — Рядом с ней чувствуешь себя свободным и счастливым, даже если ты кругом виноват.
— Не было дня, чтобы она не вспоминала Тилли. Вот у кого надо поучиться умению дружить и творить добро. Я приказал берейтору взять твоего аргамака. Он доставит его в манеж. Не беспокойся!
Бенкендорф осторожно прикрыл дверцу коляски, и никто — ни он, ни великий князь Николай, ни императрица-мать — не мог представить сейчас, сколько сотен верст они проедут вместе в другой коляске с государевым гербом и какие на том пути их будут ожидать передряги.
Бенкендорф оглянулся. Берейтор Карл сел на лошадь и ласково похлопал по холке. Молодец! Хороший наездник!
Государь Павел Петрович любил рассуждать о справедливости. Известно, однако, что люди, напоказ стремящиеся к справедливости, часто совершают несправедливые поступки, впрочем, оборачивающиеся впоследствии против них. От людей подобного сорта несчастного императора отличала способность к раскаянию и душевной скорби. Прогнав Тилли Бенкендорф из Павловска и став в какой-то степени причиной ее ранней смерти, государь, конечно не без влияния супруги, решил устроить судьбу Дарьи Бенкендорф. Приступил он к задуманному привычным для себя способом.
Государь давно приблизил к себе родовитого семеновского офицера графа Христофора Ливена, сделав в двадцать с небольшим лет начальником военно-походной канцелярии. Ливен — курляндец, получил неплохое образование, от природы сметлив и решителен. По заведенному порядку он каждый день на рассвете докладывал государю о случившихся происшествиях в войсках и мерах, предпринимаемых для поддержания спокойствия.
Однажды во время доклада государь нетерпеливым взмахом руки прервал молодого генерала:
— Послушай, Христофор, меня и оставь пустяки…
Ему не терпелось поделиться с тем, кого намеревался облагодетельствовать.
— Служить они будут с эспантонами. Недовольных под арест. Шпаги отобрать и доставить во дворец. С этим покончено.
Ливен низко поклонился, зная, что возражать бесполезно.
— Я подыскал тебе прекрасную невесту. Молоденькую!
— Спасибо, государь. Я готов и давно влюблен.
— Но знаешь ли ты ее имя? — удивился государь, которого, казалось, ничем нельзя было удивить.
— Без сомнения. Это старшая дочь генерала Бенкендорфа Доротея.
— Но как ты догадался, что мой выбор остановился на юной фрейлине? Не подслушиваешь же ты мои разговоры?
— Нет, ваше величество. Но за годы службы при вашей особе я стал во многом походить на вас.