— Дочкам здесь будет очень хорошо. Во много раз лучше, чем на даче в Петербурге.
— Но у нас ведь нет таких средств, — заметила Елизавета Андреевна, которая вела хозяйство довольно расчетливо.
— Я обращусь к императрице и сниму деньги, полагающиеся мне в конце каждого года. В крайнем случае трону основной капитал. Я сжился с мыслью, что Фалль будет принадлежать мне. И мать и отец мечтали иметь свой дом.
Когда Вышгородское предместье окончилось, фаэтон медленно покатил по дурно мощенной дороге. Слева и справа тянулись дачи. Дома ставили здесь добротные, прочные, за стенами которых легко переждать непогоду. Возница знал фамилии владельцев. Баумгартены, Фитингофы и Шварценбеки поселились в Остзейском крае много лет назад и не собирались его оставлять ради южных красот. Семейство Левенштернов состояло в родстве с Бенкендорфами. Они считались старожилами и всячески уговаривали Бенкендорфа приобрести мызу с таким приятным и музыкальным названием.
За заставой Гапсальская дорога выглядела вполне прилично. Луга и поля были аккуратно огорожены невысокими заборами.
— Эсты трудолюбивый народ, — сказала Елизавета Андреевна. — Наши украинские хутора содержатся куда хуже. Мне есть с чем сравнивать. А о подмосковных и речь вести стыдно. Вот где бесхозяйственность! Вот где разор! Если мы обоснуемся в Фалле, то приведем все в образцовый порядок. Будет где тебе передохнуть, когда выйдешь в отставку.
После семеновской истории Елизавета Андреевна исподволь готовила Бенкендорфа, как ей казалось, к неизбежному. Она чувствовала отношение государя к мужу и понимала, что он недолго удержится на посту командира кирасирской дивизии.
— Государь тебя не любит. Тут уж ничего не поделаешь. Я думаю, что скоро он вычеркнет твою фамилию из списка генерал-адъютантов.
— Да, это так, — соглашался Бенкендорф. — Но я не могу взять в толк причину столь резкого поворота.
— Его поступки — результат его настроения, а не размышлений, особенно когда дело касается приближенных. Не я одна подметила охлаждение к тебе. Порой кажется, что он еле сдерживается, чтобы не прогнать нас. Он терпит только из-за императрицы.
Утро было прекрасным, солнечным и светлым, теплым и одновременно прохладным, какие в эту пору нередко выдаются на побережье. Вот мелькнул дом, за ним потянулся участок леса. Вдали, как игрушечная, стояла на пригорке корчма под соломенной крышей. Кругом валялись необработанные куски песчаника. Самые большие везли в город для полировки. Затем они применялись на строительстве. Поменьше размером шли на тротуары, обломки использовали для причудливо выложенных оград. Щебнем посыпали дорогу, тщательно утрамбовывая. Получалось хорошее шоссе.