Васильчикова император оставил на Дворцовой со строгим приказом ловить тех, кто пытался спрятаться.
— А ты, Александр Христофорович, возьми у Орлова не менее четырех эскадронов, или, пожалуй, добавь к ним гвардейский конно-пионерный эскадрон. Два эскадрона конногвардейцев расположи на сей стороне Невы. Пусть Орлов поможет тебе блокировать Васильевский остров. Чтоб никто не ушел. Арестованных присылайте к Васильчикову под крепким конвоем. Донесения шли постоянно. Ночь нам предстоит нелегкая…
Да, ночь предстояла нелегкая и тревожная. На прощание император, обратившись к Бенкендорфу и Орлову, произнес с неясной усмешкой:
— Тяжко, что мое царствование начинается с вынужденных мятежниками деяний. Ты, Александр Христофорович, при моей семье еще до нашего с Мишелем рождения. Говорят, великая наша с братьями бабка однажды произнесла: идеи нельзя победить пушками. А я нынче замечу: можно, когда артиллерист хороший! И особливо ежели идеи ложные. Ну, с Богом!
И он отправился назад во дворец, высоко подняв голову. Свита государя, ставшая к концу дня огромной, вдруг распалась, застрявшие экипажи понемногу выбирались из толчеи, солдаты устраивали биваки, разжигали костры, приводили амуницию в порядок. Обозы подтягивались постепенно. Бенкендорф и Орлов отправились на Васильевский, осторожно переведя конницу через Неву.
— Можно не спешить, — сказал Бенкендорф. — С острова не уйти по льду.
Кровь черными пятнами расползлась по белой поверхности. Везде валялись тела погибших.
— Что за жалкие люди! — .воскликнул Орлов. — Чему их учили?! Без артиллерии и припасов кинулись в драку. Кто ими руководил? Оболенский?! Мальчишка! Кого они слушали? Статских во фраках?
— Да, никакой опытности, — отозвался Бенкендорф. — Ты давно не имел известий от брата Михаила? Как он?
— Давно. И очень тем взволнован.
«Ну что, барин, доволен?»
Васильевский остров встретил сильным ветром. Фонари были погашены. Бенкендорф попросил Орлова отдать приказ расположить войска лицом к Большому проспекту перед Первым кадетским корпусом. А сам послал за обозом трех квартирьеров и велел адъютанту Орлова Балакиреву собрать жителей, чтобы доставить дрова и развести огни. Когда войска расположились, Бенкендорф отобрал добровольцев разыскивать сбежавших мятежников, на что изъявили желание многие. Он сбил несколько команд и отправил по линиям, объяснив, как действовать. Зажгли факелы, и стало светло, как днем. Зрелище, конечно, было страшным. Солдаты обшаривали дворы и подвалы, но в здания не вламывались. Излишний шум и переполох ни к чему. Первое донесение в Зимний отправил через час. В одном из ближайших домов Бенкендорф сделал сборный пункт для мятежников. И вот приволокли первого. Это оказался человек в фризовой шинели, немолодой и с виду пронырливый. Он спрятался в сарае за поленицами дров, а жил совсем в другой части города. Оправдывался нелепо.