Конечно, после этого раздалось громкое «ура», и оно звучало так искренне и сердечно, что, признаюсь, я бы с трудом поверил, что эти самые люди собираются всех нас убить.
— «Ура» капитану Смоллету! — прокричал Долговязый Джон, когда голоса смолкли. И это «ура» было подхвачено так же дружно, как и первое.
Затем джентльмены сошли вниз, а немного погодя прислали сказать, что Джима Гаукинса требуют в каюту. Я застал их всех троих сидящими вокруг стола; перед ними стояла бутылка испанского вина и лежал изюм. Доктор курил, парик лежал у него на коленях, что, как я уже знал, служило признаком его волнения. Окно в каюте было отворено, так как ночь была очень теплая, и луна освещала зыбкую поверхность моря.
— Так вы желаете что-то рассказать нам, Гаукинс? — обратился ко мне сквайр. — Говорите, мы слушаем!
Я исполнил его приказание и рассказал как можно короче, но не опуская ничего важного, то, что подслушал из разговора Сильвера с матросами. Пока я говорил, никто из моих слушателей не перебивал меня и даже не выражал своих чувств каким-либо движением, но зато глаза их не отрывались от моего лица, пока я не кончил.
— Джим, — сказал доктор Лайвесей, когда я умолк наконец, — садись к столу!
Они усадили меня за стол, налили мне стакан вина, дали горсть изюма, затем все трое, один за другим, выпили за мое здоровье, поблагодарив поклоном за ту услугу, которую я им оказал благодаря счастливому случаю и моему мужеству.
— А теперь, капитан, — сказал сквайр, — я должен сознаться, что вы были правы, а я ошибался как недальновидный глупец. Теперь я жду ваших распоряжений!
— Я оказался не меньшим глупцом, чем вы! — ответил капитан. — Никогда раньше не видал я, чтобы команда затевала бунт без всяких признаков, по которым можно было бы догадаться о положении дела и принять вовремя соответствующие меры. Поступки наших матросов приводят меня в полное недоумение!
— Капитан, — заметил доктор, — если позволите, я объясню вам положение дела. Зачинщик всего этого — Джон Сильвер, а ведь он незаурядный человек, с этим нельзя не согласиться!
— Этот необыкновенный человек прекрасно выглядел бы висящим на рее, сэр! — возразил капитан. — Но это только одни пустые слова, которые никому не могут принести пользы. Я могу наметить пока три или четыре пункта относительно того, как мы должны действовать, и, с позволения мистера Трелонея, укажу их!
— Вы, сэр, как капитан, должны прежде всего высказать ваше мнение! — великодушно отозвался мистер Трелоней.
— Первый пункт, — начал мистер Смоллет, — будет состоять в следующем: мы непременно должны плыть вперед, так как, если только я велю повернуть назад, они сразу же поднимут бунт. Во-вторых, нам ни к чему торопиться, так как у нас еще есть время, пока клад не найден. В-третьих, у нас есть и честные люди среди матросов, надо не забывать этого. Но, конечно, рано или поздно придется ударить по злодеям и я предлагаю воспользоваться для этого удобным случаем, когда они менее всего будут ожидать нападения. Можем ли мы положиться на ваших слуг, мистер Трелоней?