Купидон была в полном недоумении. Она разочаровалась. Да, сейчас самое сложное время года для владельцев ранчо. Но не такой брак она себе представляла. Берк как будто специально находил тысячу причин, чтобы уехать от нее. Она иногда даже думала: а вдруг это все потому, что она так сильно растолстела?
— Мои родственники приглашают нас на пикник четвертого июля, — сообщила Купидон однажды вечером, поставив перед Берком тарелку его любимого мяса с овощами.
— Не могу. Мне нужно привезти сено. Ты иди, если хочешь.
— Не можешь взять один выходной? Погода обещает быть чудесной. Прогноз на следующую, неделю…
— Я только-только покосил еще восемь акров. Не могу оставить сено лежать на поле. Вдруг пойдет дождь?
— Но ведь это праздник!
— И что?
— А то, что в последние два месяца ты не хочешь общаться ни со мной, ни с моими родными. Ни с кем.
— А ты хочешь поссориться? — Берк отложил салфетку.
— Хочу понять, что происходит!
— Ничего не происходит. Мне просто нужно привезти чертово сено, и все! — закричал Берк.
К глазам Купидон подступили слезы, но она не поддалась. Ни за что!
— Да. Ты занят с тех самых пор, как я сообщила тебе о беременности!
— Мы живем на ранчо. И я не могу бросить все только потому, что четвертого июля выходной. Или потому, что моя жена ждет ребенка.
— Ясно. А у тебя будет время зайти, когда твоя жена родит этого малыша? — огрызнулась Купидон. — Или мне сначала свериться с расписанием и выбрать день, когда ты не на конюшне, или на рынке, или еще где-нибудь?
— Возможно, я совершил ошибку, — прошипел Берк сквозь зубы. — Наверное, мне следовало сначала показать тебе, как я живу, чтобы ты знала, чем занимаются такие, как я.
— Они могут много работать днем, но по ночам все дома и занимаются любовью со своими женами! — Купидон в ужасе прикрыла рот рукой, удивляясь, откуда взялись эти слова.
И все же она не соврала. Берк уже месяц не прикасался к ней.
— Так вот в чем дело?
— Я… — Ей не хотелось уступать. — Я не знаю. Частично. Дело во всем, полагаю. Я… Мне тебя не хватает. Я вышла за тебя замуж, потому что хотела быть с тобой.
— Я хочу заниматься с тобой любовью, родная, но не хочу, чтобы что-то случилось с малышом… и с тобой…
— Ты волнуешься, что причинишь вред ребенку? — Купидон тронула Берка за рукав. — Наша сексуальная жизнь может идти так же, как раньше. Врач так сказал. — (Берк не ответил, снова помрачнев.) — Ты веришь мне?
— До рождения осталось не так много времени, а потом…
И тут до Купидон дошло. Все чувства Берка и его эмоции связаны с ребенком. Не с ней. Он никогда не сможет полюбить ее. Он хотел, чтобы она рожала ему детей, и только. От этой мысли Купидон ощутила почти физическую боль.