желающий мог оставить отпечаток нетрезвого тела.
Новый год... даже у природы, которая решила внести свои
коррективы в многолетний уклад климата восточного побережья.
- Пора, Аннет... - обернувшись, и едва не задохнувшись от
внезапного появления "покорного слуги", миссис Лоутон долго
вглядывалась в лицо своего «наставника».
Минута устрашающего молчания. Жалкие попытки собраться
воедино. Дыхание постепенно выровнялось, но ритм сердечного
биения в данную секунду превышал обыденный в разы.
- Эйс, вы не будете против, если я задам один вопрос?
- Дерзайте, Аннет. - И вновь не видно лица. Тот же шарф, та же
шляпа. Лишь приглушенный сладкий баритон.
- Что вам от меня нужно?
- Я хочу, чтобы вы кое-что поняли. Идемте.
Поднявшись, Аннет обнаружила, что ноги ее почти не держат.
Войдя в палату, Эйс сел в кресло для посетителей, находящееся в
углу комнаты. Свет они не включали. Аннет подошла к матери.
- Разбудите ее. Она имеет право знать. Но дело даже не в этом.
Бедная Дорис обязана сказать вам кое-что на прощание.
Миссис Лоутон провела рукой по плечу матери. Та, по-прежнему
находясь в объятиях Морфея, некоторое время всматривалась в лицо
дочери, то ли не признавая, то ли, собираясь с мыслями.
- Аннет... Почему ты одна? И почему все кричат? Они мешали
мне засыпать. - Голос Дорис напоминал шорох осенней листвы.
- Мама... - и больше никаких мыслей.
- Доченька, я не знаю, зачем ты здесь, но они ужасно со мной
обращались. Когда я отказывалась пить лекарства, Доктор Чайлд
выключал аппарат, который помогает мне дышать. Лишь когда я
поднимала руку в знак согласия, он возвращал мне "легкие".
Слезы текли сами собой. Никакое сердце не способно
выдержать таких материнских мучений.
- А когда я просила медсестру помочь мне встать, она
говорила, чтобы я закрыла свой поганый рот. И тогда я ходила под
себя. Узнавая о том, что моя постель мокрая, доктор Чайлд бил
меня полотенцем.
Разрывающая нутро пустота. Она растет и растет.
Вселенское горе, восполняющее Аннет, вот-вот найдет выход в
эвтаназии.
- Мамочка... Я... Я просто хочу сказать тебе, что люблю тебя,
и... не хочу, чтобы ты так страдала. - В коридоре послышались
крики. Все находившиеся у телевизора, вели обратный отсчет:
"Десять! Девять! Восемь!"
- Мама, видит Бог, я не хотела. Но так и впрямь будет лучше
для всех... - голос утопал в рыданиях.
"Семь! Шесть! Пять!".
Аннет упала на пол. Рука потянулась за шнуром, который,
питаясь от розетки, подавал жизнь в тело Дорис.
- Эйс! Я не могу!!!
- Сделай это, Аннет!
- А потом доктор Чайлд ударил меня по лицу...