Пройдя по нерукотворному зеленому коридору метров двадцать, мы оказались на просторной большой поляне овальной формы. Над поляной нависал высокий, полусферический купол из склоненных друг к другу величественных деревьев, этакий естественный потолок. А сама поляна оканчивалась небольшим возвышением. На возвышение вели вырезанные, прямо в земле, ступеньки. Мы поднялись по ним.
За деревьями блеснула полоса лесной реки. Послышалось ее журчание. Я внезапно понял, что нахожусь в самом настоящем лесном храме! А возвышение, на котором мы теперь стоим – оно так похоже на Алтарь!
– Друзья, сделаем небольшой привал, – обратился к нам Капитан.
Стражи
– Что за фарисейство! Что за монополия на Истину?! – воскликнул я, удивляясь самому себе, и понюхал какой-то неведомый мне цветочек, растущий прямо на дереве. Цветок пах ладаном. Точь-в-точь как в церкви. – И о каком здравомыслии речь, раз мы уже здесь.
– Дима, – всплеснул руками отец Иван, – я тебя не узнаю!.. И ты за то, что бы молебен деревьям служить?! Ничего себе борец за чистоту веры!.. Ладно. Раз даже Дима настаивает, тогда служим. А потом пойдем птичкам проповедовать. И мышам. Как католические святые.
– Не деревьям, стражам, – поправил Капитан. – Простите, не моя прихоть, они просили, им интересно.
– Но и спел бы им что-нибудь, там, Иже херувимы, или что-то в этом роде, – недовольно пробурчал отец Иван. – Ладно. Служим…
Молебен прошел на одном дыхании – полный контраст с тем, что было в общежитии. Девственная Природа не противоречила, а только дополняла слова молитвы. В какой-то момент я даже ощутил полное соборное единение со всем этим миром и Творцом.
Ближе к концу молебна почувствовал спиной чье-то присутствие. Обернулся и чуть не вскликнул от изумления. Только что сзади нас ничего не было и вот, словно из-неоткуда, выросли три величественных дерева. Но в изумление, даже в испуг, меня привело ни это – деревья были из моего видения и сна! Один в один!
Одно дерево похоже на березу, но светлее березы. Другое, почти как клен. Впрочем, второе дерево может быть как раз кленом. И третье, самое причудливое. Теперь я разглядел его лучше.
Дерево было хвойным, но породы мне совершенно неизвестной. Хвоя на ветках дерева росла небольшими аккуратными пучками, хвоя была длинной с серебристым оттенком, а ветви (то красных, то коричневых, то желтых цветов), казались пестрыми и причудливыми.
Мой взгляд невольно задержался на последнем дереве. Пока я его разглядывал, на него упал луч солнца. Что-то ярко блеснуло, на мгновение я зажмурил глаза, а когда открыл, то вместо дерева увидел высокого, стройного юношу в нелепом, пестром балахоне.