Вышла из-за камня, махнула рукой и помчалась вверх по тропинке. Интересно, догонит? Вот негодяй! Он даже и не пытался, просто бежал за ней и не старался настичь. И так до самого домика. Вбежала в холл и замерла. Это что, в спальню, что ли, мчаться? Как Яга каждый раз, как к Ярну прилетает? Нет, это, пожалуй, было бы слишком смело, она этого парня уже достаточно изумляла.
А вот и он вбежал под крышу, сейчас заграбастает и пусть делает с ней все, что угодно.
– Привет, Степа.
– Привет, Кнопка. – Взял за руки и смотрел на нее жалобными щенячьими глазами. – Яга сказала, где тебя найти. И велела читать знаки. Это что, ритуал какой-то?
– Нет. Я ведь скрываюсь, а технические средства слежения нынче в любой шов на одежде можно затолкать. Так что я даже коптеру твоему на глаза показаться опасаюсь, как бы он не узнал меня да не дал знать, кому не надо.
Вроде современный, грамотный парень, а не понимает элементарных вещей. Да сейчас звукозаписывающее устройство можно под почтовой маркой спрятать, а голос потом анализируется на раз. Это не говоря о том, что визоры – вообще полноценная станция слежения.
– Не стану спорить. А я и не знал, верить или не верить, уж очень картинка твоей гибели достоверно выглядела, даже анализ ДНК с обломков шлема был положительный. Больше, правда, ничего не нашли, кроме остатков купола. Один из спасателей сорвался, так его на страховке вытаскивали, но вроде не сильно ушибся. Тогда и поиски прекратили.
Вот оно что. Степка все еще не верил в то, что она жива. Вернее, верил, конечно, логической частью сознания, а нелогической – не смел надеяться. Такой вот разрыв у него внутри образовался. Лечить! Немедленно!
Выдала юноше робу – в тюках брошенной в складах ветоши нашлись чинибельные одежки – и за работу. Трубы-то менять было нужно однозначно. Но для этого весь хлам, не развалившийся только благодаря множеству покрывавших его слоев краски, необходимо извлечь из каналов, выбить из стен, в которые он вмурован, и вообще – работа не ждет.
Она резала трубы лазером, он молотком выкрашивал штукатурку и шпаклевку, потом они, взявшись вдвоем, вытаскивали все это из узких мест и выносили из дома, выгребали, подметали, проталкивали шланги, и конца-краю не было делам. Сегодня она впервые кормила его тем, что приготовила сама – отварной картошкой с солью и растительным маслом. А ужинать он не остался. И она не стала спрашивать почему.
Это тоже ради нее, вернее, для сохранения тайны. Пропадал сыночек где-то весь день, вернулся голодный – значит, все в порядке. Коптер сидел на пустынном островке, одежда лежала где-то или висела, стало быть, на пляже нежился. А если вернулся без аппетита, тут и мысли могут всякие возникнуть, и вопросы разные.