— А как по-твоему? — язвительно спросил он. Она пожала плечами.
Он что, все еще думает, что она сбежит? Во всяком случае, он только и делает, что дает ей такую возможность.
Она протянула ключ:
— Если задержишься, откроешь сам, так что меня не побеспокоишь. Хотя я хочу дождаться тебя.
Куинн с кривой усмешкой сунул ключ в карман и повернулся к машине.
— Ты ничего не забыл?
Он оглянулся и вопросительно взглянул на нее.
Элизабет выпятила губки и приподняла лицо для поцелуя. Еле сдерживая улыбку, он чмокнул ее.
Она смотрела, как он разворачивается, и, когда машина снова проехала мимо, послала воздушный поцелуй. Куинн иронически отдал честь.
Элизабет вошла в дом и закрыла за собой дверь. Она решила быть рядом с ним, но до истинного мира между ними еще далеко. Она понятия не имеет, что у него на уме, а он нисколько не доверяет ей.
Решив занять себя до ужина, она принялась за уборку, и к половине восьмого в доме был порядок, стол накрыт, его украшали салфетки и золоченые свечи, в холодильнике охлаждалось белое вино, готовая закуска ждала на кухне, курица с овощами подходила в духовке.
Элизабет приняла душ, покропила себя любимыми духами и до шелковистого блеска расчесала волосы.
Надев платье из красного атласа, которое ей подарила на Рождество миссис Хендерсон, она приглушила свет и села ждать у камина.
В половине девятого она выключила духовку — неизвестно, когда Куинн вернется. Может, не вернется вовсе. Он сказал, дела… Какие это дела заставляют его ночевать где-то?
Ужинать одной было немыслимо, и она уже собралась приготовить себе сэндвич, когда за окном раздался шум подъехавшей машины и хлопнула дверца.
Элизабет затаила дыхание. В замке повернулся ключ, и вошел Куинн с букетом тепличных роз.
Она бросилась ему навстречу, подняла лицо, и он поцеловал ее. Тогда она обвила руками его шею и вернула поцелуй, соблазнительно выпятив губы. Куинн выронил свою ношу и почти со стоном обхватил ее.
— Ах ты, ведьма! — Он гладил прикрытые атласом изгибы ее тела, голос у него дрожал от страсти и смеха.
— Надеюсь, ты не ел? — Она старалась не забывать о насущном. — Ужин готов.
Скользнув губами вдоль ее шеи и остановившись на шелковистой коже плеча, он пробормотал:
— Кто-то еще хочет есть?
— Я, — уверенно ответила она. — Я очень старалась приготовить вкусно.
Куинн нехотя опустил руки, отдал Элизабет цветы и взялся за свой кейс.
— Дай мне несколько минут, я только приму душ и переоденусь.
Он довольно скоро вернулся, чисто выбритый, с влажными после душа волосами, в шелковой рубашке с расстегнутым воротом и спортивных брюках. Иронически оглядел свечи, композицию из красных роз и фужеры.