Он вытащил телефон, вызвал расписание полетов, сверил его с железнодорожным и с расписанием автобусов и заказал билеты. До вокзала двадцать минут пешком, до аэропорта полчаса экспрессом, ближайший самолет на Юрьево улетает через полтора. Времени — с запасом. Говорят, по архитектуре Великий Новгород чем-то похож на север Полуострова, на материковые владения Венеции… надо будет выкроить пару часов и посмотреть.
В самолете он уже работал, а мир под крылом постепенно терял краски, линял, будто его все стирали и стирали, и белая мыльная пена доходила до иллюминаторов, а после очередного полоскания заплаты полей, швы дорог, грубая шерсть лесов и шелковые шнуры рек казались все бледнее и бледнее. Только города — стразы на ткани, — блестели все ярче.
Информационная блокада у них. Для ленивых журналистов. Для очень ленивых, не то что наш Пятый канал. Для очень лояльных преподавателей. Для неприлично дисциплинированных студентов. Фикция, по большому счету. Повод прицепиться к кому-то, а не настоящий фильтр или заслон. Сейчас мы этот заслон обойдем, умеренно скрываясь, но совершенно не шифруясь. Проверим, как соображают почти что наши соотечественники, хотя они какие-то несчастные северяне с островов. Им пора бы начать соображать, всем, и с островов, и континентальным.
Снаружи было ошеломляюще холодно. Алваро ткнулся в ближайшую лавку, и там на него напялили нечто объемное, колючее, пахнущее невесть чьей шерстью — и содрали за это как за антиквариат.
Он посмотрел в зеркало. Выглядел он… как уиппет в попоне, рассчитанной на борзую. Если кто-то не узнает его в этом виде, значит, очень не захотел узнавать. Максим рассказывал какую-то шутку про диверсанта МСУ и парашют… Парашют бы не помешал, в него можно было бы завернуться. И еще не помешало бы лишнее светило, потому что когда ветер, холодно и темно — то это уже не осень, а зима из страшилок о повороте Гольфстрима.
Телефон мягко дернулся в руке, как теплым носом к ладони притронулись. Номер был пустой — значит, не свои.
«Когда и где?»- спросил экран. «У вас, — ответил Алваро. — как побыстрее.»
Учения полковника Морана пришлись удивительно кстати. Уже в начале пути Алваро догадался, что делает группа на той стороне. Использует «коридор», построенный как учебный. Его — в свитере, с рюкзаком, очень чужого здесь, — принимали за студента-первокурсника, участвующего в ежегодной игре. Разноязычные советы, люди, лица, попутки.
— Что-то вы рано в этом году начали.
— В одном свитере, Господи, вон — возьми куртку.
— Вот еще деньги с вас брать…