Вопрос: Скажите, если вы знаете, сколько времени Кальтенбруннер знал Эйхмана?
Ответ: Из различных высказываний Эйхмана я заключил, что Кальтенбруннер и Эйхман знали друг друга очень давно. Они оба были из Линца, и когда Кальтенбруннер был назначен начальником полиции безопасности, Эйхман выразил свое удовлетворение. Тогда он сказал мне, что он знает очень хорошо Кальтенбруннера и что Кальтенбруннер знал его семью еще в Линце.
Вопрос: Ссылался ли когда-либо Эйхман на свои дружеские отношения или близкое знакомство с Кальтенбруннером и на то, что это может оказаться ему полезным?
Ответ: Да, он много раз повторял, что если у него будет какое-нибудь затруднение, он всегда сможет обратиться лично к Кальтенбруннеру. Но ему не приходилось часто обращаться к его помощи, так как у него были очень хорошие отношения со своим непосредственным начальником группенфюрером Мюллером.
Вопрос: Присутствовали ли вы, когда Эйхман встречался с Кальтенбруннером?
Ответ: Да, однажды я видел, как Кальтенбруннер лично дружески приветствовал Эйхмана. Это было в феврале 1945 года в учреждении Эйхмана в Берлине. Кальтенбруннер каждый день приходил обедать на Курфюрстенштрассе, 116. Там собирались начальники управлений обедать вместе с Кальтенбруннером, и при таких обстоятельствах я лично видел, как Кальтенбруннер дружески приветствовал Эйхмана и спросил, как поживает его семья в Линце.
Вопрос: Не знаете ли вы, в какой мере Эйхман представлял Гейдриху и позднее Кальтенбруннеру доклады на утверждение по вопросам, касающимся руководства его отделом?
Ответ: Нормальный путь инстанций вел от Кальтенбруннера к Эйхману через Мюллера. Насколько мне известно, через определенные промежутки времени Эйхман подготавливал отчеты и представлял их Кальтенбруннеру. Я знаю, что летом 1944 года Эйхман был лично у Кальтенбруннера с докладом.
Вопрос: Имели ли вы когда-либо случай ознакомиться с делопроизводством в отделе Эйхмана?
Ответ: Да, часто я имел возможность просматривать бумаги бюро Эйхмана. Я знаю, что Эйхман очень предусмотрительно обращался со всеми документами, касавшимися его особых поручений. Он был во всех отношениях настоящим бюрократом. О каждом совещании со своим начальником он составлял памятную записку; он часто повторял мне, что самое главное состоит в том, чтобы все санкционировалось сверху. Он сам всегда уклонялся от всякой ответственности и всегда старался, чтобы ответственность за все его мероприятия несли его начальники, в данном случае Мюллер и Кальтенбруннер.
Вопрос: В случае обычного доклада отдела Эйхмана, направляемого через Мюллера и Кальтенбруннера Гиммлеру, видели ли вы когда-нибудь копии таких докладов в делах Эйхмана?