— Н-да, — кивнул Варяг, — он боялся прослушки и поехал к метро, чтобы позвонить там из автомата, но не учел, что вы сможете проследить за его передвижениями.
— Ну, передвижения к делу не подошьешь, — сказал Чижевский. — Парень может сказать, что вышел за сигаретами, хотя мы знаем: кроме него, условный сигнал о вашем выезде из офиса никто подать не мог. Мне нужна ваша санкция на жесткий разговор с этим парнем, чтобы внести в дело окончательную ясность. Причем степень жесткости прошу разрешить мне определять самому.
— Санкцию я вам даю, но особенно усердствовать не нужно, — предупредил Варяг. — Парню просто могли приказать позвонить туда-то и сказать то-то, и он выполнил приказ. Вероятно, он не в курсе.
— Тогда пусть все расскажет, — твердо ответил Чижевский.
— Кстати, как его фамилия? — спросил Варяг.
— Квач, — последовал ответ. — Борис Квач.
Через несколько часов Чижевский вновь появился в кабинете Варяга.
— Квач запираться не стал — понял, что намерения у меня серьезные, — сообщил он. — Он сразу сказал, что Лозовский отослал его к метро и велел ждать в машине звонка по мобильному телефону. Было условлено, что Лозовский позвонит, произнесет некий малозначащий текст, но с кодовой фразой. По этому сигналу референт, чтобы его не прослушали, идет в метро и звонит из автомата по номеру, который ему дал Лозовский. Когда на том конце снимают трубку, референт произносит условную фразу, и на этом его миссия закончена.
— Понятно, — усмехнулся Варяг. — Во всем, значит, виноват Лозовский, а Боря Квач — просто послушный исполнитель.
— Я тоже подумал, что все это больно невинно, — кивнул Чижевский. — К тому же мне рожа этого парня сразу не понравилась. Я ему прямо заявил, что его объяснения меня не удовлетворяют и с его стороны будет разумнее рассказать все до конца. В общем, он действительно знал о существовании заговора и о связи Лозовского с Заботиным. Заботин пообещал Лозовскому, что после вашего устранения Платонова тоже «уйдут», а Лозовского назначат главой «Госснабвооружения». Сигнал о вашем выезде должен был получить Заботин — только он знал, как связаться с киллерами. Но Заботин тоже боялся прослушивания и потому попросил, чтобы сигнальный звонок звучал как-нибудь нейтрально. Словом, Квач из метро позвонил не прямо Заботину, а своей любовнице, которую он содержит на денежки Лозовского. Он дал ей номер Заботина, попросил позвонить ему и сказать: «Я согласна», — мол, друг поймет…
— Ну да, — заметил Варяг, — звонит дама, говорит: «Я согласна», — при чем здесь стрельба, киллеры? Просто у человека есть личная жизнь…