«Лексус» мгновенно пересек полосу встречного движения и на обочине с ходу врезался в тракторный прицеп, нагруженный песком. Этот прицеп расчетливо подал назад, навстречу «лексусу», сидевший в кабине трактора «К-700» капитан Усманов. Раздались гулкий грохот, скрежет металла, сминаемого и рвущегося, как бумага, и звон стекла. Удар пришелся несколько вкось, и у иномарки
мгновенно сорвало обе правые двери вместе со стойкой и пробило бензобак. Выбитые столкновением искры попали на бензин, и тот мгновенно вспыхнул. Машина отлетела в сторону и с грохотом закувыркалась куда-то в темноту, перелетев через кювет. На мгновение разведчики, внимательно наблюдавшие за происходящим, потеряли ее в темноте из виду, но затем глухо ухнул взорвавшийся бензобак, и глазам наблюдателей предстали под невысоким откосом охваченные пламенем обломки. Все было сделано четко, быстро и абсолютно слаженно — настолько четко и слаженно, что даже не сразу верилось в удачный исход. Первым очнулся Усманов, хотя он же и пострадал больше всех — трактор так дернуло от удара по прицепу, что капитан разбил себе нос о приборную доску. Тем не менее он скатился из кабины на землю, сбежал с откоса на луг, пробежал по нему в темноте метров пятьдесят и снова выбрался на дорогу. Лебедев в своей красной «тойоте» уже подъехал к этому месту.
— Ну, ты живой, Федя? — спросил он товарища, когда тот с окровавленным лицом плюхнулся на соседнее сиденье.
— Нормально, — прогнусавил Усманов, утираясь извлеченным из кармана куртки носовым платком. — Поехали отсюда, а то уже зеваки собираются.
Мимо них неторопливо прокатил синий «мерседес» Абрамова. Майор размышлял: «Опять небось нас мясниками назовут. А с другой стороны: каково было задание? Чтоб клиент капитально разгрохался на машине. У нас он разъебошился так, что капитальнее некуда. Выходит, мы все сделали правильно…» Навстречу майору пронеслась, завывая сиреной и озаряя мрак бликами мигалки, машина ГАИ. Абрамов усмехнулся, закурил и включил радио. Бодрый голос ведущего объявил: «А сейчас Вадим Черешня исполнит в оригинальной аранжировке романс «Ямщик, не гони лошадей»…» Майор рассмеялся и начал подпевать.
Заработавшись допоздна с бумагами, Варяг в очередной раз заночевал в офисе. Ему уже давно не приходилось спать одетым на диване — для него оборудовали вполне комфортабельную комнату отдыха с душевой и тренажерами. Проснувшись, Варяг полежал не больше минуты, а затем заставил себя рывком подняться, налил себе чашку кофе из термоса, стоявшего на столике, сделал большой глоток и направился к тренажерам. Хорошенько размявшись, он вновь вернулся к столику, чтобы отхлебнуть кофе, и повторял такие перемещения несколько раз, прогоняя сонную одурь, пока тело его не заблестело от пота. Затем он прошел в ванную комнату и встал под душ, обжигающе горячими струями которого смыл с себя пот, после чего пустил ледяную воду. Такие ежеутренние встряски возвращали ему свежесть и проясняли мышление и память. Прояснение наступило и сейчас — Варяг хлопнул себя по лбу и застонал, вспомнив о том, что Светлана с Олежкой сегодня должны ехать в Москву — сыну предстояло пройти вступительный тест в гимназию, а он забыл послать за ними машину. Варяг набрал номер мобильного телефона Светланы и, услышав ее спокойное «Да», заговорил: