В клетке над ним с мягким шелестом крыльев возятся голуби.
Сложнее всего найти карманные часы на длинной серебряной цепочке. Он находит их на полу рядом со столом и когда стирает с них пыль, то может прочесть инициалы — Х.Б., выгравированные на задней части. Часы больше не тикают.
Бэйли кладет вырванную страницу поверх книги и сует ее под мышку. Часы и пряжу он раскладывает по карманам со свечой, взятой с «Дерева Желаний».
Ворон вытягивает голову, когда он уходит. Голуби остаются спать.
Бэйли пересекает соседний шатер, обходя по кругу стоящие кресла, поскольку проходить сквозь нецелесообразно.
Снаружи все еще моросит легкий дождик. Он торопится обратно во внутренний двор, где его ждет Цукико.
— Селия сказала, что я могу одолжить у Вас зажигалку, — говорит он.
Цукико с любопытством наклоняет голову, выглядя при этом странно, как птичка с кошачьей улыбкой.
— Полагаю, это приемлемо, — говорит она через минуту. Достает из кармана плаща свою серебряную зажигалку и бросает ему. Она тяжелее, чем он ожидал, сложный механизм, заключенный в потускневшее серебро с выгравированными на поверхности символами, которые он не может различить. — Осторожнее с ней, — говорит Цукико.
— Это магия? — спрашивает Бэйли, крутя ее в руках.
— Нет, но она старая и была создана тем, кто дорог мне. Я так понимаю, тебе она нужна, чтобы зажечь его снова? — она указывает на чашу из изогнутого металла, в котором когда-то горел костер.
Бэйли кивает.
— Помощь нужна?
— Вы предлагаете?
Цукико пожимает плечами.
— Я не слишком заинтересована в результате, — говорит она, но что-то в ее взгляде, окидывающем окружающие шатры, говорит Бэйли об обратном.
— Я не верю Вам, — говорит он. — Но в этом заинтересован я, и думаю, что должен сделать все сам.
Цукико улыбается ему, и это первая улыбка, которая кажется искренней.
— Тогда мне стоит оставить тебя, — говорит она. Затем проводит рукой над котлом, и большая часть дождевой воды испаряется, поднимаясь мягким облаком, которое рассеивается в тумане. Не давая никаких рекомендаций или инструкций, она уходит вниз по черно-белой дорожке, тонкий струящийся дымок волочится за ней, оставляя Бэйли в одиночестве во внутреннем дворе.
Он помнит, как Виджет рассказывал ему историю про зажжение костра, первое зажжение. И только теперь до него доходит, что это была та ночь, когда родился Виджет. Он рассказывал все с такими деталями, что Бэйли решил, что тот видел все воочию. Лучники, цвета, само зрелище.
И вот теперь здесь стоит Бэйли и пытается проделать то же самое, имея лишь книгу, немного пряжи и одолженную зажигалку. Один. Под дождем.