Селия находит странным то, что он похоже её даже не помнит.
Госпожа Падва вежлива, любезна и обходительна, как и всегда. Её платье, теплого оттенка осенних листьев, мерцает в свете свечей. Сестры Берджес и мистер Баррис очевидно легко отнеслись к тому, что все трое были одеты в разные оттенки синего, а не запланированное появление Селии в платье опять же синего цвета, по-видимому, просто доказывало, что этот цвет сейчас в моде.
Упоминается, что, то ли появится, то ли нет, еще один гость, но Селия не поняла, как его зовут.
Она почувствовала себя слегка неуютно или даже неуместной на этом сборище, где все друг друга хорошо знают. Но Цукико втягивает её в разговор и мистер Баррис очень внимательно слушает каждое её слово, когда девушка говорит, и Лейни начинает подтрунивать над ним из-за этого.
Несмотря на то, что Селия довольно хорошо знает мистера Барриса, потому как встречалась с ним уже несколько раз и обменялась ни одной дюжиной писем, тот во всю делает вид, что они познакомились вот только что, прикладывая неимоверные усилия.
— Вам следовало бы податься в драматические актеры, — шепчет она ему, когда удостоверилась, что их никто не слышит.
— Знаю, — отвечает он, и в голосе его слышна неподдельная грусть. — Какая жалость, что я упустил возможность заниматься своим истинным призванием.
Селии никогда не доводилось подолгу разговаривать ни с одной из сестер Берджес, Лейни оказалась более разговорчивой, чем Тара, и сегодня она узнает, что же именно привнесли они в цирк. В то время как очевидно, что госпожа Падва занималась костюмами, а мистер Баррис всем тем, что связанно с техническими проблемами и инженерным конструированием, то работа сестер была более тонкой, но она касалась почти всех сторон цирка.
Запахи, ароматы, музыка, свет. Даже вес бархатных занавесок у входа. Они приложили усилия к каждому элементу, чтобы те казались естественными, как будто их и вовсе не касались.
— Нам хотелось поразить все чувства и ощущения, — говорит Лейни.
— Некоторые в большей степени, чем другие, — добавляет Тара.
— Верно, — соглашается с ней сестра. — Запах часто недооценивают, когда как он может быть наиболее запоминающийся.
— Они, вероятно, подозревают, что Вы растворились в воздухе, — Марко отвечает, пока они проходят по залу. — Я подумал, что, возможно, это был не тот случай.
Он придерживает для неё каждую дверь, пока ведет её в обеденный зал.
Селия сидит между Чандрешом и Цукико.
— Это предпочтительнее вечера в одиночестве, не так ли? — спрашивает Цукико, улыбаясь, когда Селия признает её правоту.