Более того: в рядах римских войск было немало представителей как готов, так и гуннов. Некогда Валента, как вы помните, убедили пойти навстречу беженцам и тем самым заполучить рекордное количество вполне боеспособных рекрутов для армии. Незадачливый Валент, явно не оценив всех последствий своего решения, дал на это согласие. В итоге действия армии римлян могли быть просто-напросто парализованы благодаря распространению внутреннего мятежа!
Добавьте еще к этому чудовищную коррупцию, поразившую верхушку римской армии. Аммиан Марцеллин сообщает удивительные детали.
«Первыми были приняты Алавив и Фритигерн, император приказал выдать им пока провиант и предоставить земли для обработки. В то время как открыты были запоры на нашей границе и варвары выбрасывали на нас толпы вооруженных людей, как Этна извергает свой пылающий пепел, и трудное положение государства требовало прославленных военными успехами командиров, именно тогда, словно по вмешательству разгневанного божества, во главе военных сил стояли как на подбор люди с запятнанным именем.
На первом месте были Лупицин и Максим, первый – комит во Фракии, второй – командир, вызывавший к себе ненависть, оба они могли соперничать между собою в неосмотрительности.
Их зловредное корыстолюбие было причиной всех бед. Оставляя в стороне другие проступки, которые названные командиры или другие при их попустительстве позволили себе самым позорным образом в отношении переходивших к нам иноземцев, ничем до этого не провинившихся, я расскажу об одном столь же постыдном, сколь и неслыханном деянии, которое не могло бы быть признано извинительным, даже в глазах судей, замешанных в этом деле.
Пока варвары, переведенные на нашу сторону, терпели голод, эти опозорившие себя командиры завели постыдный торг: за каждую собаку, которых набирало их ненасытное корыстолюбие, они брали по одному рабу, и среди взятых уведены были даже сыновья старейшин».
Вот такие творились безобразия!
А тут еще и новая проблема подоспела.
Если вы помните, Алафей и Сафрак, опытные предводители поверженных остготов, отчаявшись изыскать средство успешно противостоять гуннам, предпочли отойти к обширным равнинам у Истра. Там они и пребывали все это время, покуда не услышали о том, что Рим взял вестготов на довольство. Остготы мигом сообразили, что им светит, если удастся договориться с римскими властями. Все-таки, что ни говорите, а равнины, пусть даже обширные и плодородные, не слишком надежное убежище от гуннов. Что делать, если те вдруг вздумают двинуться в те края? А бастионы Великого Города – это же твердыня неприступная! Патронаж Рима – верная гарантия безопасности. И вот остготы мигом снялись с места и устремились по пути вестготов. Да только напрасными были их хлопоты. Как сказано у Марцеллина: «Между тем приблизился к берегам Истра и Витерик, царь гревтунгов, вместе с Алафеем и Сафраком, которые были его опекунами, а также Фарнобий. Спешно отправив посольство, царь просил императора оказать ему столь же радушный прием. Послы получили отказ, как того, казалось, требовали государственные интересы; и гревтунги находились в тревожной нерешительности относительно того, что им предпринять. (Этот отказ, пусть и блестяще мотивированный, еще дорого обойдется римлянам. Но в тот момент они, естественно, этого даже не подозревали.–