Вскоре варево приняло равномерный голубой цвет и было аккуратно перелито в кружку. Все собрались вокруг немного нервничающего кота, чтобы проследить за эффектом. Кот сидел на земле и обеими лапками прижимал к себе заветную кружку, испуганно оглядывая наши любопытные физиономии и постоянно задавая совершенно дурацкие вопросы:
— А почему оно голубое?
— Переделать в черное?
— Нет, не надо. A-a чего оно с волосами?
— Где?!
— Вот.
— Сейчас вытащу.
Я подцепила пальцами два волоска на глазах у обалдевшего от такого хамства Уськи и аккуратно вытащила из их кружки.
— Что-нибудь еще?
Уська отрицательно замотал головой. А потом резко выдохнул и, зажмурившись, сделал первый глоток. Потом второй, третий… Кружку пришлось отобрать, он ее уже вылизывал, что-то азартно мяукая.
Минуты две кот, тихо икая, сидел спокойно, но, когда всем уже надоело ждать и Филин на полном серьезе предложил попросту сбрить остатки горелой шубки, шерсть вдруг начала расти.
На наших глазах она пробилась из-под кожи, сначала с ноготь длиной, потом с полпальца, и вот уже перед нами сидит невероятно мохнатый и пушистый Уська, весь с ног до головы ровного зеленого цвета.
— Ик! — Кот удивленно осмотрелся и тихо заржал.
Я перепугалась, что Уська сошел с ума и его придется пристрелить. Правда, когда шепотом сообщила об этом Филину, смех почему-то оборвался.
— Эль!
— Да, мой хороший? — Я где-то слышала, что с сумасшедшими надо говорить как можно более вежливо, чтоб не буянили.
— Это что?
— Шерсть, все как ты просил.
— А почему зеленая?!! — Кот уже почти стонал и чуть не плача разглядывал свой новый наряд.
— A-a… Ну так как же, ты же у нас боевой котик. Вот и… окрас такой, чтобы с травой сливаться.
Кот резко остановился и удивленно прислушался, временно прекратив крутиться на месте и пытаться рассмотреть свой хвост.
— То есть ты хочешь сказать…
— Что через пару дней она будет местами темно-, а местами светло-зеленой и тебя в траве вообще никто не увидит, — радостно закончила я, с вожделением поглядывая на такой близкий котелок с кашей.
Уська сосредоточенно почесал нос:
— Да?!
— Угу, а теперь мы все, как я полагаю, идем есть кашу.
Возражений, к счастью, не было, и, к моему несказанному облегчению, бойкот был отменен. Кот навалил мне полную тарелку горячего блюда, не жалея кусков мяса, и после первой же ложки нос наконец-то перестал так чесаться, а жизнь уже не казалась столь беспросветной, как и эти тучи.
Поев, ушастик тут же забрался в ближайший мокрый куст и громко орал: видно ли его или нет.
Мы все старательно уверяли ярко-зеленое пятно на фоне прутиков и серых листков, что нам вообще ничего не видно, и обрадованный Уська тут же бежал прятаться в другое место, пытаясь срочно научиться подкрадываться к добыче, которая в такое дождливое время вся попряталась. Правда, он умудрился откопать какую-то змею или ящерицу, не знаю. Но она его укусила, и горе-разведчик с воем прибежал ко мне, демонстрируя пораненную лапку и вопя во все горло, что его покусали ядовитые змеи. Пришлось лечить, а потом еще и везти его с перебинтованной лапой у себя в седле, рассказывая всю дорогу сказки и занимательные истории, как утешение тяжело раненному бойцу.