— Почтенный, — гордо обратилась я к нему, и грохнула сумки на стойку перед ним, — мне и моему другу понадобятся на сегодня две комнаты в твоем заведении, плюс я очень хочу есть, так что тащи чего-нибудь сытного и немедленно.
Почтенный очень уныло перевел взгляд со стакана на меня, осмотрел меня с ног до головы, и вновь вернулся к прерванному занятию.
Я растерялась, ничего не понимая.
— Ты что, оглох, — удивленно спросила я.
— Мест нет.
Гм. Нет, вообще-то все может быть, но не понято, почему тогда меня не хотят накормить.
— А жратвы у тебя тоже, небось нет? — поинтересовалась я.
На меня посмотрели два очень мутных и несчастных глаза человека, которого отрывают от очень важного дела по пустякам.
— Девка, — послышался голос сзади, — ну тебе же русским языком сказано, что мест нет, так что вали отседова.
Я оглянулась, и увидело местного вышибалу, так как у него был двухметровый рост, очень крепкое телосложение и отсутствовало штук пять передних зубов. С фирменно дебильным выражением лица этот боров пер на меня, видимо желая вышибить меня отсюда.
Я начала заводиться, нет, ну надо же было так испоганить такое хорошее с утра настроение. И если Рул специально решил мне отомстить за утреннюю шутку столь экстравагантным способом, то на своем кладбище он уже может подыскивать наиболее приглянувшуюся могилку, и слезно выпрашивать гроб у сторожа, так как я его в него закатаю, как только увижу.
А тем временем вышибала уже дошел до меня и попытался схватить за руку.
Все, я начинаю звереть.
Уже через минуту из трактира вылетел вышибала, за ним трактирщик и сверху по очереди все четыре мужика, решившие не вовремя и не за того вступиться. Я осталась стоять на пороге, с горящими глазами, стоящими дыбом волосами и жутко матерящаяся сквозь зубы.
Тихий смех справа заставил меня чуть остыть, оглянувшись я увидела Рола, который, как ни в чем небывало прислонился плечом к зданию и тихо ржал надо мной!
Грохнул гром сверкнула молния, где-то завыла собака.
Трактирщик взвыл, выкарабкался из-под груды тел, и пополз ко мне извиняться.
— Госпожа ведьма, госпожа ведьма, — орал он и аккуратно рвал на груди старую рубашку, — не губите, я пошутил, не лишайте детей папки, пожалейте сиротинушек, — трактирщик искренне пытался выжать скупую слезу, осторожно подползая все ближе к моим ногам.
Я протрезвела, смутилась и отошла назад, одновременно пытаясь пригладить стоящие дыбом волосы.
— А-а-а, э-э, — сообщила я, кося на Рола, который откровенно наслаждался концертом.
— Не надо, возопил мужик и грохнулся лбом об пол.