Зачем же ему теперь возвращаться? Он не влюблен в нее — это очевидно. Чувства не значились в списке его жизненных приоритетов.
Лорен расчесала волосы, вдела сережки, накрасила губы и спустилась вниз. Кавардак, оставленный в студии веселыми гостями, оказался еще страшнее, чем ей представлялось накануне. Она включила кофеварку, стараясь сосредоточиться на том, что делает. На стойке темным пятном выделялась лужица разлитого красного вина. Кто-то растоптал креветки на деревянном полу. Бутылка вина, принесенная Сэмом, оказалась пустой. Его лилии стояли в высокой металлической коробке из-под печенья. Лорен отыскала в серванте вазу и стала подрезать цветам стебли, когда Рийс сбежал по ступенькам, на ходу застегивая запонки.
— И конечно же, я не подстраивал телефонный звонок, чтобы увильнуть от помощи в разгребании этого хаоса, — улыбнулся он. — Красивые цветы.
— Сэм подарил.
Рийс помрачнел.
— Ты собираешься влюбиться в него?
— Я вообще не собираюсь влюбляться в кого бы то ни было, — отрезала она. — А ты?
— Я тоже. Скажи, какие цветы ты любишь больше всего?
— Сирень. Белую, с восхитительным запахом.
— Рэндольф, очевидно, уже внизу. Посмотри на меня, Лорен.
Она нехотя подняла на него взгляд. Его голубые глаза смотрели пристально.
— Я сказал тебе, что прошлая ночь была замечательной. И это так, — серьезно начал Рийс. — Поверь, мой торопливый отъезд — вовсе не попытка сбежать, не намек на то, что между нами все кончено. Ты была прекрасна… такая страстная. Ты поразила меня. Если бы не дела, я до вечера занимался бы с тобой любовью.
— Я… мне тоже очень понравилось. — Лорен импульсивно поднялась на цыпочки и поцеловала его, чувствуя, как рушатся все защитные заслоны, воздвигнутые за годы одиночества. — Счастливого пути.
Рийс провел рукой по ее щеке и тоже поцеловал.
— Скоро позвоню. — Он отпер дверь и вышел.
Лорен стояла неподвижно, словно окаменела. В студии вдруг стало так невыносимо, пугающе пусто. Почему она не обняла его? Почему не сказала, что прошлой ночью он был невероятно щедрым?
Теперь уже поздно было сожалеть. Рийс ушел.
Но он скоро вернется, напомнила себе Лорен, открыв дверцу серванта. Все чашки оказались грязными. Конечно, вернется.
Ведь он обещал.