Тому было не место в этом паршивом балагане, тем более что я могла оплатить его учебу в колледже. Я взглянула на дедушку, и в голову мне пришла идея, как сломать деревенское упрямство Тома.
— Ты все еще скучаешь по горам, дедушка? — спросила я.
Лучше бы я не задавала этого вопроса!
Просветлевшее было лицо старика тотчас же потемнело, он понурился и пробормотал с тоской в дрогнувшем голосе:
— Энни всегда говорила, что на свете нет лучше места, чем родные края… Отвезите меня домой! Назад, в наши родные горы.
Я уезжала от Тома и дедушки совершенно разбитая, злая и исполненная решимости непременно спасти хотя бы Фанни от того вреда, который она могла причинить сама себе. Прощаясь с дедушкой, я сунула ему в карман брюк пачку банкнот, которые он даже не потрудился пересчитать.
— Отдай это Тому, когда я уйду, — сказала я ему. — Пусть он возьмет, это ему пригодится на будущее.
Но только Господу Богу было известно, как распорядится такой кучей денег выживший из ума старик.
Мне снова пришлось лететь самолетом, на этот раз на запад, в Нашвилл, куда перебралась Фанни после того, как продала свою девочку супругам Вайс. В аэропорту я взяла такси, сказала водителю нужный мне адрес и, откинувшись на сиденье, закрыла глаза. Повсюду меня преследовали неудачи, все выходило не так, как мне того хотелось. Трой был единственной моей опорой, именно его поддержки сейчас мне не хватало. Но это дело я должна была сделать сама, потому что не могла допустить Фанни в свою личную жизнь.
В уютном и своеобразном городке, где временно обосновалась моя сестра, было жарко и душно. Над чистыми, утопающими в зелени улочками нависли грозовые тучи. Такси пронеслось мимо старинных зданий в вычурном викторианском стиле, миновало несколько шикарных особняков в стиле модерн и наконец остановилось возле запущенного и облупившегося четырехэтажного строения с перекошенными ставнями. Оно, впрочем, мало чем отличалось от остальных домов в этом худшем из всех районов знаменитого города.
На стук моих каблучков по осевшим ступеням крыльца молодые люди, сидящие в ленивых позах в креслах-качалках на веранде, нехотя обернулись и уставились на меня.
— Вот так чудо! — воскликнул один из них, симпатичный юноша в джинсах и с обнаженным торсом, вскакивая на ноги и шутливо кланяясь мне. — Вы только поглядите, кто к нам пожаловал — высшее общество!
— Меня зовут Хевен Кастил! — решительным тоном начала я, стараясь не выказать робости перед семью парами враждебных глаз, следящих за мной. — Я ищу свою сестру, Фанни-Луизу.