Эдуард бросил взгляд на меня и снова на Захарию.
— Кто это? — спросил он.
— Убийца вампиров, я полагаю, — ответила я.
Захария слегка поклонился. Гуль терся у его ноги, и он погладил его по почти лысой голове.
— Когда ты догадалась?
— Только сейчас. Я в этом году слабо соображаю.
Тут он поморщился.
— Я считал, что ты догадаешься рано или поздно.
— Потому ты и уничтожил разум свидетеля зомби. Чтобы спасти себя.
— Мне повезло, что Николаос меня поставила допрашивать этого человека.
При этих словах он улыбнулся.
— Это уж точно, — согласилась я, — А как ты послал этого с двумя укусами пристрелить меня в церкви?
— Это было просто. Я ему сказал, что это приказ Николаос.
Конечно же.
— А как ты привел гулей с их кладбища? Почему они тебе повинуются?
— Ты знаешь теорию, что если закопать на кладбище аниматора, возникают гули.
— Ага.
— Когда я поднялся из могилы, они поднялись со мной, и они мои. Мои.
Я посмотрела на этих тварей и увидела, что их стало больше. Не меньше двадцати. Большая стая.
— Так ты говоришь, что именно так возникают гули. — Я покачала головой. — Учитывая, сколько есть гулей, на это не хватит аниматоров всего мира.
— Я об этом думал, — ответил он. — Я думаю, чем больше ты поднимешь на кладбище зомби, тем больше шансов получить гуля.
— Ты считаешь, что эффект накапливается?
— Именно так. Я хотел это обсудить с каким-нибудь коллегой, но ты же видишь, в чем тут проблема.
— Вижу, — сказала я. — Для профессионального разговора тебе сначала пришлось бы сказать, кто ты такой и что ты сделал.
Эдуард выстрелил без предупреждения. Пуля попала Захарии в грудь и развернула его. Он упал лицом вниз; гули застыли. Потом Захария приподнялся на локтях. Он встал с небольшой помощью заботливых гулей.
— Камень и палка сломают мне кость, но пуля не тронет меня.
— Великолепно, комедиант! — сказала я.
Эдуард выстрелил снова, но Захария нырнул за ствол дерева. Оттуда он позвал:
— Только не стреляйте мне в голову. Я не знаю, что случится, если вы мне всадите пулю в мозг.
— Давай узнаем, — предложил Эдуард.
— Прощай, Анита. Я не останусь смотреть.
И он ушел, окруженный группой гулей. Он пригнулся в середине, я думаю, прячась от пули в мозг, но целую минуту я его не видела.
Еще два гуля вышли из-за машины, пригибаясь на гравийной дорожке. Один из них был женщиной, и на ней еще болтались клочья одежды.
— Надо им что-то показать, чего они боятся, — сказал Эдуард. Я ощутила его движение, и пистолет его выстрелил дважды. Ночь заполнил высокий пищащий визг. Гуль с моей машины спрыгнул на землю и спрятался. Но со всех сторон перли еще гули. Не менее пятнадцати были готовы вступить с нами в игру.