«А разве вы не захотите когда-нибудь повидаться с нами?» — обернулся ко мне Редлих.
Я вопросительно взглянул на Мартхен. Она молчала. Я перевел взгляд на мать — та тоже ничего не отвечала.
«Сначала вы должны подыскать себе новое жилье», — попытался я выйти из неловкого положения.
«Но тогда мы тоже долго не будем знать, где ты», — сказал Рольф.
Я почувствовал, что он очень рассердился.
Старый Редлих закрыл дверь гаража и отдернул штору затемнения.
Мы, наверное, не должны знать, где вы будете жить. Ну что же, нам это понятно. И может быть, для нас это будет даже лучше. Во всяком случае, безопаснее. Всего вам доброго, и счастливо добраться!»
Он торжественно подал каждому из нас руку и вышел из гаража. Рольф притянул меня к себе.
«Господи! Да он же плачет!» — сообразил я.
Мартхен открыла свою сумку, достала карандаш и чистый листок бумаги и что-то написала на нем. Затем она протянула листок Рольфу.
«Теперь ты можешь с этим делать, что хочешь. А если ты приедешь к нам, одень что-нибудь неприметное, чтобы не слишком бросаться в глаза».
Схватив листок, Рольф опрометью выскочил из гаража.
Мы отправились в путь. Как и в прошлый раз, Мартхен легко прошла расстояние от вокзала. Но мать снова захромала, да и я порядком устал.
«Я вас везде искала, Лону спрашивала — может, вы дали ей знать о себе. Сначала я попыталась связаться с Кэте Нихоф. Но она бесследно исчезла. Я очень беспокоюсь за нее».
«Мы пришли к ней, потому что не хотели подвергать опасности еще кого-нибудь, кто связан с вами. А Лона ведь каждую вторую неделю у вас бывала!» — оправдывалась мать.
«Но вы же были у Радни на птицеферме. Конечно, вы сделали это от отчаяния, не понимая, что гестаповцы могут сразу и Гюнтера заподозрить — он ведь много лет был близким другом Карла».
«У него были неприятности?» — спросила мать.
«Из-за Карла — нет. Но вчера его призвали на военную службу. В войска СС. Как будто нарочно — его, противника режима. Я вообще не могу представить себе, как он выглядит в эсэсовской форме».
«Почему же, я легко это представляю», — сказала мать. — «Высокий, светловолосый, голубоглазый. Одним словом, истинный ариец».
«Он родом из северной Германии. Там почти все такие».
Мартхен улыбнулась своей мягкой улыбкой.
«Бывают и светловолосые противники нацизма».
«Он сразу отправится на фронт или сначала пройдет военную подготовку?» — спросил я.
«СС — это элитная группа войск. Поэтому Гюнтер пройдет самую серьезную подготовку, какая вообще бывает».
Мартхен серьезно посмотрела на меня.
«С нацистов еще спросится за преследование евреев. И расплата будет ужасна. Если мы переживем весь этот ужас, думаю, ты будешь доволен. Не знаю, как поведет себя Радни — ведь он противник нацизма и в армию пошел против своей воли. В любом случае я очень рада, что вы снова здесь. В этом доме гестапо вряд ли будет искать евреев».