Жена соседа крикнула нам из окна, что этих мальчишек русские взяли в плен, когда те хотели обстрелять их танки из ручных гранатометов. И теперь этих мальчиков убьют. Не может ли моя мать сделать что-нибудь?
Русский поднял автомат и прицелился в окно. Раздалась автоматная очередь. С крыши дома посыпались осколки черепицы. Соседка поспешно закрыла окно, но продолжала жестами просить мать о помощи.
Сидевшие у стены мальчишки начали плакать. Мать подбежала к русскому.
Видимо, она о чем-то просила его, но он и слушать не хотел.
Я попытался разглядеть лица сидевших у стены ребят. У меня отлегло от сердца, когда я убедился, что Рольфа среди них нет.
Внезапно русский поднял автомат и приставил дуло к животу матери. Он закричал на нее, и мать, осознав свое бессилие, пошла прочь.
«Ничего нельзя сделать», — подойдя к нам, сказала она. — «Наша охрана тоже не хочет в это вмешиваться».
«Он же чуть не застрелил тебя!» — воскликнула Мартхен.
«Чепуха», — отмахнулась мать. — «Кажется, этот русский добродушный парень. Но он подчиняется приказам».
«Кто же отдает приказы расстреливать детей?» — возмущенно спросила Мартхен.
Мать пожала плечами. «Этих ребят схватили, когда по всему Кепенику уже развесили белые флаги. В назидание другим их нужно расстрелять. Война всех сделала сумасшедшими».
«Но ведь ты же все объяснила этому русскому!»
«Конечно. А в ответ на это он приставил к моему животу автомат».
Мы увидели, как двое других русских притащили откуда-то большой ящик и поставили его на землю перед верзилой в пилотке.
«Там, наверное, еще какое-нибудь оружие».
Мартхен дрожала как осиновый лист. Мать попыталась увести ее в дом.
«Нет, я хочу это видеть!» — громко, чтобы ее услышал русский, закричала Мартхен. — «Я хочу видеть, как эти взрослые парни стреляют в маленьких детей!»
Верзила в пилотке повернулся в нашу сторону и замахал своим автоматом — мол, уходите отсюда. Затем, обернувшись к своим товарищам, что-то коротко приказал им. Солдаты открыли ящик. Мы смотрели на них, онемев, затаив дыхание.
«Немедленно иди в дом», — зашипела на меня мать.
Но я остался.
Полумертвые от страха мальчишки прижались к стене дома, уткнув головы в колени. Внезапно русские вытащили из ящика толстые кольца колбасы и подошли к детям.
Солдаты подняли их с земли, сунули в руки каждому по кольцу колбасы и вытолкнули их на улицу. Верзила в пилотке что-то прокричал им.
«Что, что он говорит?» — дергала Мартхен за руку мать.
«Погоди-ка».
Мать подошла к забору, разделявшему оба садовых участка.
Смертельно уставшие мальчишки в нерешительности стояли на улице, не двигаясь с места. Русский что-то закричал и захлопал в ладоши, как будто хотел их спугнуть. Потом он прокричал матери что-то по-русски.