Что делать?.. Послушал переговоры в диспетчерском телефоне. Но там шла своя напряженная, тревожная жизнь: откуда-то докладывали о налете авиации, кто-то просил прислать паровоз, диспетчер грозил кому-то за задержку «Бориса Павловича» бронепоезда. Только о Шаромыше, казалось, все забыли.
Акулов позвонил Фотиеву на мост. Тот нервно ответил:
— Туго, друг. Запроси Рощу, что они скажут...
Но связи с Рощей не было. Нарушилась и диспетчерская линия.
А десантники наседали, их сдерживала река да наши поредевшие заслоны. Мост все еще удерживала группа Фотиева. Под обстрелом по мосту изредка, но прорывались немецкие солдаты, проскакивали машины. Фотиев убеждался, что переправу нужно разрушить. Но приказа не было, и он отстреливался.
В вокзал ввалилась группа командиров с небритыми, утомленными лицами. Не .замечая Акулова, они склонились над картой.
— Вы почему здесь? — вдруг обратился к нему один из командиров, подозрительно оглядывая его колючими серыми глазами.
— Начальник станции.
— А-а-а...
И снова склонился к товарищам. Потом они ушли, сказав на прощание:
— Торопитесь! Немцев ждете, что ли?
Акулов спешно разжег печку, набросал туда бумаг. Загудело, заплясало пламя. На столе, свернувшись калачиком, спал котенок, напоминая Акулову о Зое.
На путях рвались бомбы, но Захара Николаевича они уже не интересовали. Он торопился уничтожить важные документы. Ему как-то и в голову не приходило спасаться самому. Жаль станцию. Тут он узнал и полюбил Зою. Не раз вечерами они намечали день свадьбы. Хотелось, чтобы это время безмятежного счастья длилось и длилось. Зоя рано осталась сиротой, с детских лет не видела ласки и теперь готова была плакать от каждого его теплого слова. Она даже не представляла себе, как они поедут в Гомель, к его родным, и как она вдруг скажет свекрови «мама». Она повторяла это слово, смешно вытягивая губы, а он целовал их...
— Смываемся?
Акулов вздрогнул, подскочил, захлопнув дверцу печки. На пороге стоял ухмыляющийся" водитель путевой дрезины. Был он толст и развязен.
— Давай путевку, начальник! Не ждать же мне фрицев. Начальство мое удрапало. Может, вместе поедем? Не желаете? Дело ваше.
Он сильно щелкнул в нос котенка. Тот фыркнул, ошалело кинулся к Акулову.
Захар Николаевич справился с неожиданной растерянностью, взял котенка на руки и строго спросил:
— Машина исправна, не остановится на перегоне? Хорошо. Готовьтесь.
Акулов мучительно думал, что же он хотел сделать еще. Но из головы вылетело все. Припоминалось разное, но ненужное. Он бессознательно гладил котенка, ворошил его шерстку.