Водитель удивленно и нетерпеливо ждал. Вдруг Акулов вспомнил:
— Заберете стрелочников и семью машиниста Палкина, если не уехала раньше. Вы знаете, где он жил?
Толстяк недовольно буркнул:
— А то не знаю! Путевку давайте...
Акулов перебил:
— Когда погрузите Палкиных.
Толстяк выскочил из комнаты с неожиданной для его комплекции прытью. И Захар Николаевич рассмеялся. Но ему стало грустно, когда он вспомнил, что сказал «жил Палкин». Многие говорят теперь «жил», «жили»... И все же оттого, что он успел отправить эшелон и Зою, оттого, что сейчас уедут за линию фронта еще несколько человек, начальнику станции стало значительно легче. Он даже засвистел, шевеля канцелярской линейкой тлеющие папки. У ног мурлыкал котенок, терся нежной шерсткой.
Может, зайти домой? Но зачем? С отъездом Зои у него тут не осталось никого из близких. Написать родным? А как отправить, где почта?
Оглядев все комнаты, Акулов убедился, что документов, кроме бланков разрешений, не осталось, и он решил ехать с дрезиной. Надо забрать Фотиева. Но комендант наверняка откажется.
Акулов покрутил ручку телефона — с моста не ответили. Захар Николаевич решил сбегать туда. Он схватил винтовку, примкнул штык. Котенка — в карман.
Над станцией уже нависли вечерние сумерки. Солнце было где-то за темным лесом: полнеба полыхало розоватым сиянием, окрашивая все в радужные тона. Перестрелка над рекой не утихала: у десанта было мало сил, чтобы смять наши заслоны, у нас — чтобы уничтожить противника.
Акулов заторопился навстречу стрельбе.
А к вокзалу подкатил самоходный маленький в>а-гон. На его прицепе, в том же плетеном кресле с колесиками, сидела жена Палкина. Рядом с ней, обняв рыжую куклу, пригорюнилась внучка.
Екатерина Самойловна согласилась ехать только благодаря настоянию водителя. Он заявил ей, что начальник без Палкиных не отправляет дрезину.
Вскоре к маленькому поезду подоспели другие беженцы, облепив его со всех сторон.
Толстяк между тем искал и не находил Акулова. Он матерно ругался, подозревая, что начальник станции попросту сбежал.
На перроне появился прихрамывающий Мороз: он восстанавливал прямую связь с мостом. Как-то разминулся с Акуловым. Его удивила дрезина: неужели начальники уезжают? Зачем же связь? По-хозяйски прошел он в помещение дежурного, позвал шофера. Узнав, в чем задержка, предложил, выписывая разрешение:
— По распоряжению Акулова. Бери путевку и жми! Они уедут на автомашине. Ясно?
Шофер обрадованно пожал потную руку Мороза. Мотор фыркнул, и дрезина скоренько помчалась к перегону. Внучка Палкиных помахала Морозу руками, а он потряс в воздухе своей монтерской сумкой.