И вот началась бойня. С двенадцатого по восемнадцатое число. Самый тяжелый был четвертый день, когда немцы со Мги дивизию и танки перебросили. Правее нас переправился КП командира дивизии Борщева. Немецкие танки подошли, но дивизион Чернышева отбил их. Я не помню сколько, но много танков набил. Наши, и командир полка, и все, вооружились гранатами и залегли, мне приказали держать связь с тем берегом, чтобы артиллерию запросить. Но сдержали. Но командир батальона Кукареко, что держал дорогу на Мгу, конечно, погиб, и его заместитель по политчасти Сальников тоже. Погибли и два наших радиста полковых, два Михаила — Маслов и Потапов. Точнее, их оглушило, и, как очевидцы рассказывают, их немцы захватили и увели. Но так или иначе, они пропали. А вот Лиза Кузякова погибла, она была связисткой второго батальона, держала связь с ротами. Они там оборонялись сильно, и когда немцы уже были готовы их захватить, они встали в круг, порядка пятнадцати человек, и подорвали себя гранатой. Это рассказал выживший очевидец, узбек из Средней Азии, он потом приезжал после войны и рассказывал об этом. Числится она пропавшей без вести, но она погибла. Не осталось ничего от нее.
Мы продержались до восемнадцатого. Утром нас сменили, осталось нас немного. Вывели нас в деревню Большое и Малое Манушкино, на исходные, в землянки в лесу. Сменили обмундирование, в бане помыли. Стали пополнение получать, не только солдат, но и офицеров. Ротных не осталось, батальонных командиров тоже не осталось. Нас, связистов, тоже мало осталось. Стало прибывать пополнение, молодые ребята из Сибири. Я даже не успела их себе переписать в свой список — я комсоргом роты была, как мы перешли в Овцино — это на правом берегу Невы, напротив Ижоры. Там тоже небольшие учения, и в феврале 1943 года мы пошли на первую Красноборскую операцию — станция Поповка. Там мы участвовали в освобождении деревень Степановка, Торфяное, Мишкино. Был такой случай с взятием деревни Мишкино. В боях там участвовала какая-то морская бригада, и моряки захватили эту деревню. Немцы оставили в деревне много шнапса, моряки выпили, и немцы снова захватили у них эту деревню. Командир дивизии дает приказ нашему полку, что деревню надо отбить. Командир полка позвал роту автоматчиков, а там сандружинницей была как раз Фридман Мария. Она была парторгом этой роты. Пополнением в роте автоматчиков были молодые ребята из Сибири, командир — молодой лейтенант, не помню, как зовут.
Они расположились на исходных. Днем нельзя было атаковать, они бы все полегли, и договорились начать атаку вечером. Договорились, что днем они будут наблюдать, вечером будет небольшая артподготовка, и они эту деревню возьмут. А связь с ними вдруг пропадает! Еще днем оборвалась. У нас связистов никого как раз не оказалось на КП. КП у нас был совместный с нашим артполком и располагался в немецкой землянке в насыпи железной дороги. Я сижу у телефона, связи нет. Командир говорит: «А где твои линейщики?» Я говорю, откуда я знаю, где они. Взяла катушку, поискали, нет никого в сопровождающие. Я взяла катушку и побежала по этому полю около железной дороги по кустарникам. Это сейчас оно заросло. И вдруг смотрю — вроде как волки, две собаки. Смотрю — волокуша, раненый лежит, и они вокруг раненого вертятся, вертятся. Я волокушу подтащила им. Собака легла рядом с раненым, а у нее на боку санитарная сумка — раненый себе ногу перевязал, я им помогла его на волокушу погрузить, они впряглись и потащили его. Вот так я в первый раз увидела собак-санитаров. Это меня поразило очень. С тех пор я собак очень уважаю. Бегу я дальше, бегу и вдруг провалилась. А это яма, и там тот самый лейтенант, что мне нужен! Я его спрашиваю: «Чего вы связь не держите?!» Связь-то у них была! Они говорят: «А мы не подключаем ее». Я не буду говорить, что я им сказала. Ну все им наладила, связь дала, катушка у меня старая в запасе осталась. Командир полка говорит: «Ну, подключила, а теперь возвращайся». Я вернулась на КП, доложила, что задание выполнено. Он говорит: «Ну, молодец». Через какое-то время наши дали артподготовку, и рота автоматчиков отбила это Мишкино. Сколько дней мы были в этой операции, я не помню, нас опять отвели в Петрославянку. Выходило нас немного из этого боя.