– Просмотрите картины, пожалуйста, – попросил дежурный следователь директора музея.
– Он не успел ничего вынести! – встряла Люба.
– Вы поняли, что именно он хотел взять?
– Он просматривал картины. Освещал фонариком. Вон, кстати, его фонарик валяется, – Люба показала в угол.
Эксперт тут же направился туда и упаковал фонарик в пакет. Игоря в подвал не спускали. Он остался наверху с кем-то из сотрудников органов.
Люба, по ее словам, резко включила свет, который, естественно, ослепил преступника. Женщина быстро подскочила к нему и толкнула. Он ударился затылком, на какое-то время потерял сознание, Люба тут же связала его бечевкой, валявшейся на полу.
– Бечевка откуда?
– Я что, помню? – удивленно посмотрела на следователя Люба. – Но это наша бечевка. Не его. Может, ею раньше картины были перевязаны? – Она посмотрела на директора музея.
Та неопределенно пожала плечами. Вообще в хранилище было много всякого добра. Меня лично валявшаяся на полу бечевка нисколько не удивила.
А Люба, по ее словам, выволокла упиравшегося преступника наверх и вызвала полицию. Но тогда уже и на пульт охраны поступил сигнал.
– А мне можно будет здесь дальше жить? – спросила она у следователя. – Я не могу домой вернуться! Я же объясняла!
– Разберемся, – сказал следователь.
Директор музея тем временем просматривала картины.
– У вас есть список того, что здесь должно быть? – спросил дежурный следователь.
Женщина кивнула.
– Где он?
– У меня в кабинете.
– А Ярослава Морозова у вас тут случайно нет? – встряла я.
Женщина удивленно посмотрела на меня.
– Вы знаете Ярослава Морозова?
– Наслышана про его творчество, – уклончиво ответила я.
– Сейчас подобные картины не пользуются популярностью, – заявила директор музея. – Мы давно сняли его с выставки. В советские времена его творчеству был отведен отдельный зал.
– Вы ошибаетесь насчет популярности, – сказала я и сообщила, за какие суммы картины Ярослава Морозова ушли не недавнем аукционе, где мне довелось побывать.
Директор музея прекратила перебирать картины и пораженно уставилась на меня. Люба резко вдохнула воздух.
– Этого не может быть! – воскликнула директор музея. – Они не могут стоить столько денег!
На этот раз хмыкнули Андрюша и дежурный следователь. Не верить мне у них не было оснований. Тем более Андрюша про аукцион знал.
Директор музея тем временем что-то объясняла про меняющийся интерес публики в разные периоды времени, про тематику Ярослава Морозова, про утрату популярности изображений вождей пролетариата…
– Так есть у вас тут Ярослав Морозов или нет? – встрял дежурный следователь, которому на интерес публики было глубоко плевать. Он явно хотел домой и спать.