Бродить по городу с гестаповцем?! Паша внутренне вздрогнула, но отступать было поздно.
Они шли медленно по слабо освещенной улице Словацкого. Девушка рассеянно слушала офицера, „высокомерно говорившего о Германии, которая быстро возвеличилась и стала самой могущественной державой в Европе. Пройдет немного времени, уверял Герберт, и великая Германия станет властвовать над миром. Он не сомневается в этом, ибо так говорит фюрер.
Паша не вступала в беседу, чтобы какой-нибудь неосторожной фразой не задеть честь мундира фашиста: тогда беды не оберешься.
Наконец офицер замолчал. Молчала и Паша. О чем говорить? Что приятного услышит она от этого чуждого ей человека?
— Вы сказали, вас зовут Паша? — нарушил молчание Герберт.
— Да.
— У меня есть сестра Маргарита, тоже очень хорошая девушка.
«Для чего он об этом говорит?» — силилась понять Паша. Но так и не поняла...
Первое знакомство было скоротечным и вызвало недоумение. Чего добивался офицер своими россказнями о «великой Германии»? Хотел проверить ее отношение к немцам? Но почему же на прощание сказал: «Очень буду рад увидеть вас завтра».
Знакомство с Гербертом продолжалось. По отдельным фразам, словно случайно брошенным переводчиком, Па-ша поняла, что ведет он себя очень странно. По всей вероятности, прощупывает, как реагирует новая знакомая на его подчас весьма откровенные суждения по поводу методов гестапо, применяемых во время допросов советских узников. К сожалению, трудно было уловить, порицает он гестапо или просто иронизирует. В устах этого человека даже правда казалась ложью. Доверять она ему никак не могла.
На третьей встрече Паша, осмелев, высказала ему свое отношение к войне, грабежам, невыносимым людзнакомым и оздоравливающим. Чувствуя ее постоянное недоверие, он однажды сказал ей, чтоб она не боялась его гестаповского мундира. Герберт предложил Паше послушать... радио.
— Радио? — Паша удивилась.
— У меня дома.
Неужели он предлагает без всякой затаенной мысли?
— Для вас разве не опасно, если чужой человек послушает радио в вашей комнате?
— А разве вы не опасаетесь знакомства с сотрудником гестапо? Наверняка вам этого не простят! — отпарировал Герберт.
Паша шла с Гербертом и чувствовала такую тяжесть во всем теле, будто на ногах были пудовые гири. Вернуться? Но теперь поздно, не надо было соглашаться...
Зашли в хорошо обставленную комнату. Герберт извинился за беспорядок в ней, хотя обычного холостяцкого беспорядка и не было. Включил приемник. Из репродуктора полилась музыка. А потом... раздался голос Москвы. Сильный баритон передавал сводку Совинформбюро.