Белозеров неожиданно, но мягко опустился в заросли медленно волнующихся зеленовато-бурых водорослей. Глубина была невелика: метров шесть, не больше, и Белозеров балансировал на вершине небольшой скалы, конусом расширявшейся в глубину. Видимость оказалась неважной, чудилось, что и далеко внизу скала покрыта водорослями.
За всю свою "подводную жизнь" Белозеров не смог преодолеть в себе яростной брезгливости к неожиданному прикосновению студенистого тела медузы - и мягким объятиям водорослей. Ему стоило большого труда тут же не сорваться со скалы, чтобы скорее ощутить всем телом чистую, свободную воду, но он вспомнил, что видел именно эту скалу сегодня на пленке: как раз по ее пологому скату сползала камера. Выходило, что погружался Белозеров изумительно точно.
Он снова проверил снаряжение, удивляясь тревоге, негодуя на смутный страх, от которого не мог избавиться, если водоросли, тихо вздымаясь, вдруг касались его колен. Наказывая себя, Белозеров решил повременить с погружением и походить по скале, привыкая к ее скользкой, шевелящейся жизни.
Найдя щель на краю крутого выступа, он лег плашмя и заглянул под шатер водорослей. Тяжелые слоевища, словно стволы могучих, но низкорослых кедров, стояли недвижно, цепляясь за скалу "корнями"-ризоидами. Вода здесь была абсолютно недвижима и очень прозрачна - это напоминало безветрие в густом лесу на суше. Однако камень, чудилось, дышал: присмотревшись, Белозеров увидел шевеление микроскопической жизни. Почему-то лишь в море да под звездооким небом он вдруг начинал столбенеть перед таинством, именуемым сотворением мира. Ведь все, все - от почти невидимых существ, рождающихся и умирающих на этом скользком камне, до самой дальней звезды, даже до Порфиролы! - возникло, по сути, из одного первозданного, воистину мирового вещества. И большее изумление, чем даже шестидневно созидание Творца, вызывало у Белозерова именно это искрометное, волшебное преобразование чего-то единого - в столь необозримое, неисчислимое, щедрое множество!..
Белозеров машинально поднял с камня морского гребешка, но тому, видно, не понравилось новое знакомство, и, вдруг хлопнув створками, он пустился наутек - такое, во всяком случае, впечатление производило это быстрое перемещение, которое сопровождалось не то угрожающим, не то испуганным щелканьем створок раковины.
Белозеров невольно усмехнулся: паническое бегство гребешка успокоило его. Он решил выбираться из этого карликового леса и продолжать погружение. Однако выбраться оказалось непросто: плети водорослей зацепились за баллоны.