В том-то и была вся беда. Эта женщина и этот ребенок превратились для него в нечто необходимое, в нечто жизненно важное.
Дороти смотрела на него с мольбой.
Не в силах устоять перед этим взглядом, он крепко обнял ее.
— Черт возьми, Дороти! У меня нет выбора. Я должен ехать в Аберистуит.
— Знаю, — тихо ответила она. По ее щеке покатилась слеза. — Я просто хотела…
Он не желал ее больше слушать, чувствовал, что пора прекратить взаимоистязание.
Поэтому жадно обхватил губами ее губы и подарил ей горячий поцелуй, давая, таким образом, понять, что она ему очень дорога.
Потом схватил с кровати сумку и, торопливо выйдя из комнаты, направился в детскую.
Тедди сидел за письменным столом и старательно выводил карандашом на листе бумаги какие-то каракули. Вильям приостановился на пороге и уставился на ребенка, буквально поедая его глазами. Ему хотелось запомнить каждую его черточку.
— Тедди, — произнес он некоторое время спустя.
Мальчик повернул голову и лучисто улыбнулся.
— Дядя Вилли, посмотри, что я нарисовал!
На листе бумаги чернели три человечка из корявых кружочков и палочек — два больших и один маленький. У их ног сидело два округлых чудовища.
— Это мама, ты, я, Жук и Друг! — с гордостью пояснил Тедди. — Вся наша семья.
«Семья» эхом отдалось в голове Вильяма. И у него защемило сердце.
Когда он жил в доме Альфреда Гринуэя, это слово практически ничего для него не значило. Сейчас же оно вызывало в нем гамму теплых чувств и эмоций.
— Потрясающий рисунок! — похвалил он мальчика.
— Это мой тебе подарок! — сказал Тедди, протягивая лист. — Возьми.
— Спасибо, — ответил Вильям, растрогавшись до глубины души. — Тедди, я пришел, чтобы сообщить тебе одну новость. Ты ведь знаешь, что в Аберистуите у меня есть работа?
Ребенок кивнул.
— Мой начальник заболел, поэтому я срочно должен вернуться.
По личику Тедди пробежала тень испуга.
— Но… Я не хочу, чтобы ты уезжал.
— Мне придется уехать, дружище.
— Нет! — выкрикнул Тед, обхватил Вильяма руками и разрыдался.
Вильям прижал его к себе, чувствуя, что вот-вот сам расплачется.
— Я ведь вернусь, Тедди. К тому моменту вы с Филиппом уже чему-нибудь научите Друга.
Всхлипывая и сотрясаясь всем своим маленьким тельцем, мальчик задрал голову.
— К моему дню рождения ты уже будешь здесь?
Вильям на мгновение задумался. До дня рождения мальчика оставалось ровно две недели. Он не был уверен, что за это время сможет уладить все самые необходимые дела, а врать ребенку не хотел.
— Я ничего не могу тебе обещать, Тед. Если не успею приехать на твой праздник, тогда непременно тебе позвоню. Ты тоже звони мне.