Он бил ее, пока она не устала отбиваться, почувствовав, что сопротивление напрасно.
— Ну что, дрянь, хватит с тебя? — крикнул он, занеся над нею сжатый кулак, готовый продолжить избиение. — Или хочешь стать похожей на ту свою подружку?
Он спрашивает, хватит ли с нее?
С нее хватит тогда, когда она перестанет дышать.
Это правило она усвоила, как никто другой.
Лучше всех ее знал Кристиан. Только он угадывал момент, когда ею овладевало томительное напряжение — ощущение, как будто ты поднимаешься в воздух, в то время как желание, зарождающееся внизу в животе, волнами передавалось каждой клеточке тела.
А когда они смотрели «Заводной апельсин», он показывал ей, к чему может привести желание.
Кристиан Вольф единственный среди них уже имел сексуальный опыт. Он знал волшебные слова, которые надо говорить девушкам, и их самые сокровенные мысли. Знал, в какую сторону поворачивается ключик от пояса целомудрия. И неожиданно для себя Кимми вдруг оказалась среди других участников группы, которые похотливо посматривали на ее обнаженное тело, озаренное тусклым светом телевизионного экрана, на котором мелькали кадры фильма ужасов. Он показал ей и всем остальным, как можно получать два рода наслаждения одновременно. Как ходят рука об руку насилие и желание.
Кристиан научил ее заманивать мужчин своим телом — исключительно ради охотничьего азарта. Но в его планы не входило, что когда-нибудь она сама захочет управлять событиями. И что если не с первого раза, то со временем у нее это получится.
Вернувшись из Швейцарии, она уже владела этим искусством в совершенстве.
Она ложилась в постель со случайными партнерами. Побеждала их и, победив, порывала отношения. Такими были ее ночи.
Днем была сплошная рутина. Ледяная холодность мачехи. Животные на работе в «Наутилус трэдинге». Контакты с клиентами и выходные в обществе группы. Случайные нападения на тех, кто подвернется.
И тут с ней сблизился Бьярне и внушил ей новые чувства. Наговорил, что она значит больше, чем есть на самом деле. Убедил, будто она что-то собой представляет, что она из тех, кто может дать что-то ему и другим. Что она не виновата в своих прошлых поступках и что ее отец — скотина. Чтобы она остерегалась Кристиана. Что прошлое давно умерло.
Увидев, что она сдалась, Ольбек начал расстегивать брюки. Она слегка ему улыбнулась. Может, он подумает, что ей так нравится, что она все так и задумала. С ней все не так просто, как могло показаться с первого взгляда, и побои — часть ритуала.
Но Кимми улыбалась потому, что знала — он обречен. Улыбнулась, когда он вынул свой член. Улыбнулась, когда почувствовала бедром, что он недостаточно тверд.