Он приложил все усилия: сплавил Йеспера, снабдив его деньгами на «Пиццерию ди Рома» и кинотеатр «Аллерёд», да так, чтобы хватило на двоих, а после кино еще и на шаурму в ларьке возле станции. Позвонил в видеосалон и попросил Мортена, чтобы тот после работы шел прямо к себе в подвал.
Потом сварил кофе и вскипятил чайник. Прибрал диван и навел невиданную красоту на журнальном столике.
Мона села к нему на диван, вся внимание, и, сложив руки, стала слушать. Ловила каждое слово и кивала, если пауза слишком затягивалась, но сама не произносила ни слова, пока он не выговорился полностью.
— Ты хочешь ухаживать за Харди у себя на дому, но боишься.
Наконец он замолчал.
— Знаешь что? — спросила она.
Как при замедленной съемке, Карл ощущал каждое свое движение. На то, чтобы всего лишь помотать головой, ему потребовалась целая вечность. Легкие раздувались, словно кузнечные мехи. Ему не хотелось знать, что она имела в виду, когда спросила: «Знаешь что?» Ему хотелось вечно сидеть здесь вот так, молча глядя на эти губы, которые ему до смерти хотелось целовать. Ведь если он даст ответ, ее аромат и внимательный взгляд, которые он сейчас ощущал как самую реальную реальность, очень быстро отойдут в область воспоминаний.
— Нет, не знаю, — наконец нерешительно вымолвил он.
Она дотронулась до его руки, потом склонилась к нему так близко, что их дыхание смешалось.
— Ты просто замечательный человек! — сказала она.
«Ты чудо!» — только успел подумать Карл, когда вдруг зазвонил телефон.
Он не хотел снимать трубку, но Мона настояла.
— Это я! — вонзился в ухо взволнованный голос его беглой жены Вигги. — Мне позвонил Йеспер. Говорит, что хочет переехать ко мне.
Карл буквально рухнул с небес на землю.
— Но это же совершенно невозможно! Он не может жить у меня! Нам нужно об этом поговорить. Я уже еду к тебе, буду через двадцать минут!
Он хотел возразить, но не успел, Вигга уже положила трубку.
Встретив манящий взор Моны, Карл только виновато улыбнулся.