— В общем, вы используете женщин в своих проектах, навевая им иллюзию полезности.
К моему удивлению, Марджери не обиделась. Засмеявшись, она заговорщически подмигнула.
— Колоссальный энергетический ресурс! И ни один мужчина не протянет к нему лапу. Ни один политик.
— Значит, у вас политические амбиции? — Я вспомнила газетное фото. Может быть, она метит в лорд-мэры?
— Нет у меня политических амбиций… личных.
— То есть вы стараетесь для церкви?
— Для Храма. Я поступаю так, как считаю нужным, как диктуют обстоятельства. Возможно, придется выступить в качестве политика.
— Используя «колоссальный энергетический ресурс», — ухмыльнулась я.
— Да, представляя громадную часть населения.
— И используя их банковские счета.
И снова Марджери не обиделась. Лицо ее приобрело безмятежное выражение: одна из тех масок, которые мастерски использовал мой друг Холмс.
— Да, люди охотно жертвуют Храму. Многие делают это регулярно, другие помогают, когда и чем могут.
А ведь мне казалось, что я ее фактически обвинила! Очевидно, эта женщина не один час обдумывала финансовые аспекты своей деятельности и находила их вполне оправданными. Я сменила тему.
— Меня заинтересовало прочтение вами текстов. Скажите, это ваше собственное толкование или же вы изучали источники?
К моему удивлению, этот безобидный вопрос ее насторожил. Марджери вздрогнула и уставилась на меня, будто услышав, как леди Макбет прервала свои зловещие завывания, чтобы сообщить рецепт кондитерской выпечки. Глаза ее сузились.
— Мисс Рассел, какую газету вы представляете?
Настала моя очередь удивляться.
— Газету? Боже мой, как вы заблуждаетесь! — Смеяться мне? Обижаться? Я в качестве проныры-корреспондентки, рвущейся отобразить «Марджери Чайлд без грима»… Я решила засмеяться, и смех мой прозвучал достаточно убедительно. — Нет, мисс Чайлд, я не имею отношения к прессе. Я здесь в качестве подруги Ронни Биконсфилд, не более.
— А чем вы занимаетесь? Где работаете?
Я быстро взвесила ее вопрос. Очевидно, я как-то выпадала из общей массы досужих поклонниц Марджери Чайлд.
— В Оксфорде. Я внештатный преподаватель, исследователь.
— И что вы исследуете?
— Библию. Священные тексты.
— Значит, занимаетесь теологией?
— Теологией и химией.
— Странное сочетание.
— Не слишком странное.
— Вы так считаете?
— Химия исследует физическую Вселенную, теология занимается вопросами духа. Можно проследить методологическое сходство.
Стакан и сигарета забыты. Марджери застыла, прислушивается к себе, словно бы советуется с каким-то внутренним голосом.
— Угу… — Похоже, это относится не к последней сказанной мною фразе. — Начинаю понимать. Вас интересует моя трактовка создания женщины. Как бы интерпретировали эту историю вы?