Мне придется вернуться на несколько лет назад, чтобы объяснить, как случилось, что мы оказались в этой своеобразной ситуации. «Определенным лицом», которое Дивни раз в месяц ездил навещать, была девушка по имени Пегин Мире. Я же, со своей стороны, завершил составление фундаментального «Указателя Де Селби», где собрал взгляды всех известных комментаторов по любому аспекту как самого мудреца, так и его трудов. Так что у каждого из нас на уме было нечто крупное. В один прекрасный день Дивни сказал мне:
— Вы, вне всякого моего сомнения, написали сильную вещь.
— Это полезная, — согласился я, — и очень нужная книга.
И в самом деле, она содержала много совершенно нового, а также доказательство того, что многие широко распространенные взгляды на Де Селби и его теории являются недоразумениями, основанными на неверном прочтении его сочинений.
— Она могла бы прославить ваше имя на весь мир и принести вам золотое состояние в форме авторских?
— Могла бы.
— Так почему бы вам ее не выпустить?
Я объяснил, что для того, чтобы «выпустить» книгу такого рода, если только автор не приобрел еще репутации, требуются деньги. Он посмотрел на меня сочувственно, что было для него необычно, и вздохнул.
— Деньги даются в наши дни тяжело, — сказал он, — когда торговля спиртным находится на последнем издыхании, а земля напрочь истощена отсутствием искусственных навозов, которых не достать ни за какие деньги из-за жульнических проделок Жидов и Масонов.
Я знал, что о навозах это неправда. Он и раньше уже притворялся, что их не достать, а самому было просто неохота с ними возиться. После паузы он сказал:
— Посмотрим, нельзя ли раздобыть деньжат на вашу книжку, да мне и самому они нужны, ведь нельзя же рассчитывать, что девушка станет ждать, пока не состарится настолько, что ждать ей уже больше будет нечего.
Я не знал, собирается ли он, если заведет жену, привести ее в дом. Если да и если мне не удастся ему в этом помешать, я буду вынужден уйти. С другой стороны, если бы из-за женитьбы ой покинул меня, я, наверное, обрадовался бы этому.
Прошло несколько дней, прежде чем он опять заговорил на тему о деньгах. На сей раз он сказал:
— Как насчет старика Мэтерса?
— При чем здесь он?
Старика я ни разу не видел, но знал о нем все. Он провел длинную пятидесятилетнюю жизнь, занимаясь торговлей скотом, и теперь жил на покое в большом доме в трех милях от нас. Он по-прежнему вел крупные дела через агентов, и люди говорили, что каждый раз, ковыляя в деревню, чтобы положить деньги в банк, он несет при себе не менее трех тысяч фунтов. Как ни мало я знал тогда о приличиях, мне и в голову не могло прийти попросить его о помощи.