— Если мне нужно спрятаться, — заметил он, — я обязательно влезу на дерево. Людям не дано таланта смотреть вверх, они редко озирают возвышенные верхотуры.
Я посмотрел на потолок.
— Смотреть там особенно не на что, кроме трупной мухи, да и та, похоже, умерла
Сержант посмотрел вверх и указал тростью.
— Это не муха, — сказал он, — это хозяйственная постройка Гогарти.
Я посмотрел на него в упор со смешанным чувством, он же не обращал на меня внимания, а указывал на другие крошечные пятнышки на потолке.
— Вот, — сказал он, — дом Мартина Бандла, а вот — Тирнахина, а вон там живет замужняя сестра. А тут вот у нас дорожка от Тирнахиных до главной дороги, вдоль которой идет телеграфный кабель. — Он провел палкой вдоль едва видной извилистой трещинки, шедшей на слияние с трещиной поглубже.
— Карта! — воскликнул я возбужденно.
— А вот тут у нас участок, — добавил он. — Все ясно, как ясень.
Внимательно посмотрев на потолок, я увидел, что на него нанесены дом мистера Мэтерса и все известные мне дома и дороги, как равно и целые сети дорожек и кварталов, мне неизвестных. То была карта прихода, полная, надежная и удивительная.
Сержант посмотрел на меня и снова улыбнулся.
— Согласитесь, что это обворожительный блин, ребус великого недержания и феномен высшей редкости.
— Вы сами ее сделали?
— Ни я, ни кто другой ее не изготовляли. Она была здесь всегда, а Мак-Кружкин убежден, что она была здесь даже еще и до того. Трещины натуральные, равно как и трещинки.
Скошенным взглядом я провел по дороге, по которой мы шли, когда Гилхени нашел в кустах свой велосипед.
— Что странно, — сказал сержант, — это что Мак-Кружкин два года пролежал, глядя в потолок, прежде чем увидел, что это — карта превосходной изобретательности.
— Глупо, — сказал я неуклюжим ртом.
— И он пролежал, глядя на карту, еще пять лет, прежде чем увидел, что на ней показан путь в вечность.
— В вечность!
— Именно.
— А мы сможем оттуда вернуться? — прошептал я.
— Конечно. Там есть лифт. Но погодите, я вам покажу секрет карты.
Он снова поднял трость и указал на пометку, изображающую участок.
— Тут мы в участке на главной дороге с телеграфным кабелем, — сказал он. — Теперь напрягите все свое внутреннее воображение и скажите мне, какую левую дорогу встретишь, если пойдешь от участка вперед по главной дороге.
Это я вычислил без труда.
— Встретишь дорогу, пересекающуюся с главной дорогой у уборной Джарвиса, — сказал я, — где мы вернулись на большую дорогу после нахождения велосипеда.
— Тогда эта дорога — первый поворот по левой широте?
— Да.
— И вот она — вот.