— А тебе какое дело?
— Мне казалось, что человек в твоем положении мог бы быть чуть более дружелюбным.
Человек в моем положении. Каком положении? Нож-то у меня. И она никуда не пойдет, пока я ей не разрешу. Она просто не понимает, что угрожаю я ей не впустую, в отличие от других неудачников, с которыми она трахалась.
Раздумываю, не стоит ли извиниться, но нет никакого желания.
— Я думаю, что он кое-кого убил, — признаюсь я.
— Господи, ты уверен?
— Почти уверен.
— Ты думаешь, он убил Лизу Хустон?
— Кого?
— Лизу Хустон.
— Проститутку, которую убили что-то около недели назад?
— Ага.
— Да, я так думаю.
— Ты хочешь сказать, что ее убил коп?
Конечно. Почему бы и нет? Она все равно ничего не сможет сделать с этой информацией.
— Похоже на то.
— Невероятно.
— Ты ее знала?
— Мы все друг друга знаем, сладенький.
— Она тебе нравилась?
— Я ее не переносила. Ну, это не значит, что я желала ей смерти, но раз уж она умерла, меня это вполне устраивает.
— Больше чем ее, во всяком случае.
— Угу. Наверное, ты прав.
Я действительно прав. Только мне и проводить такие параллели.
— Так что ты еще можешь о нем рассказать?
Она дает мне подробное описание. До мельчайших деталей. Во второй раз показываю ей фотографию. Она подтверждает, что да, это действительно он. Итак, всего за час я сократил свой список подозреваемых до одного человека. Детектив Роберт Кэлхаун. Отец погибшего мальчика. Муж разочарованной жены. Человек с извращенными наклонностями.
Мы разговариваем еще некоторое время. Я убираю нож обратно в портфель и закрываю его. Когда нож исчезает, она не выказывает никакого облегчения. Как будто ей действительно было все равно. Бекки просто сидит, потягивает сигарету и разговаривает. И думает о своих деньгах. Я представляю себе свои два косаря, лежащие у нее в сумочке. Не хочу, чтобы они у нее оставались. Бросаю взгляд на часы.
— Опаздываешь куда-то, сладенький?
Я смотрю на нее.
— Ага.
У меня еще масса дел запланирована на эту ночь, в числе прочего надо забрать кота.
— Так что теперь?
Пожимаю плечами. Если я не верну свои деньги, надо хотя бы сделать так, чтобы они не были потрачены зря.
— Может, ты чего-нибудь хочешь? — спрашивает она.
Я киваю. Определенные желания у меня имеются. И жизнь моя полна вещей, которые я хотел бы сделать.
— Да? И что? — спрашиваю она.
— Ну, я думаю, мы могли бы воспользоваться спальней по назначению.
Но мне не хочется пользоваться этой девчонкой, и уж тем более — спальней. Часы-клоун с большими тикающими глазами смотрят на нее, потом на меня, потом снова на нее. Все, что мне сейчас хочется — это добраться до дома и завалиться спать. Я зеваю. Тру кулаками слезящиеся глаза.