Приезжает лифт. Я не знаю, должен ли я притвориться джентльменом и пропустить ее вперед, или притвориться дауном и отпихнуть ее? Я поступаю как джентльмен, так как, если бы я притворился дауном, мне пришлось бы орать от ужаса по пути наверх, а потом впасть в ступор, увидев, как изменился вид за дверями лифта.
— Третий этаж, Джо?
— Конечно.
Двери закрываются.
— Ну и…
— Ну и?
— Ну так как? Хочешь присоединиться ко мне за обедом?
— Мне нравится мой офис, Салли. Мне нравится сидеть в офисе и смотреть в окно.
— Я знаю, что тебе это нравится, Джо. Но гулять тоже полезно.
— Не всегда.
— Ну что ж, я тебе опять обед приготовила. Я его потом занесу.
— Спасибо.
— Тебе нравится ездить на автобусе домой?
— Чего? Да. Наверное.
— Я могу тебя иногда подвозить, если хочешь.
— Мне нравится автобус.
Она пожимает плечами и решает не продолжать разговор.
— Я скоро зайду, занесу бутерброды.
— Спасибо, Салли. Это было бы здорово.
Это на самом деле было бы здорово. Может, Салли и дура, и, может, она на меня запала, но она всегда была ко мне добра. Она всегда дружелюбна. Никто, кроме нее, не предлагал мне еды, и никто никогда не предлагал подвезти меня домой (хотя, конечно, сама она вести машину не может; наверное, она имеет в виду, что ее мама нас подвезет или что-то в этом роде), а уж я-то делал вещи и похуже. Хотя она мне и не нравится, но она не нравится мне меньше, чем все остальные. Это делает ее почти моим другом, единственным в своем роде. Не считая моих рыбок.
Двери закрываются, и я улыбаюсь Салли, как друзья улыбаются друг другу, и это получается не вымученно, а естественно, и улыбаюсь своей нормальной улыбкой, и понимаю это слишком поздно, чтобы исправить ее на идиотский оскал большого мальчика. Двери закрываются, Салли исчезает, и пару секунд спустя она исчезает и из моих мыслей.
Я направляюсь прямиком в конференц-зал.
— Привет, Джо.
— Доброе утро, детектив Шредер.
Я смотрю на него как на подозреваемого, пытаюсь представить, как он убивал Уолкер. Шредер — крупный мужчина, прямо сплетение мышц, обернутых кожей. Если меня когда-нибудь поймают, я сделаю все возможное, чтобы поймал не он. Теперь я на всех буду смотреть как на подозреваемых — от фотографа до патологоанатома. Первое, что мне надо сделать, это составить список всех этих людей, а потом начать сокращать. Не людей, а список.
— Как идет рас… расве… рассле… — я замолкаю. Молчу достаточно долго, чтобы он подумал, что я отношусь к той половине процента населения мирового шара, у которого на один хромосом больше. — Как идет расследование, детектив Шредер? Уже нашли убийцу?