Знакомство с космосом началось еще во время учебы в академии. Мне довелось тогда внимательно прочитать работы Константина Эдуардовича Циолковского, работы других советских ученых — пионеров ракетоплавания, например, Фридриха Артуровича Цандера. Я не думал тогда, что мне придется работать в этой области. Тем более не думал, что мне придется быть участником такого большого полета.
В комнату вошел Константин Петрович Феоктистов. Сейчас нет необходимости рассказывать, как он выглядит, теперь его хорошо знают — по фотографиям, кадрам кинохроники. Какое первое впечатление? Спокойный, добрый, уравновешенный, умный, я бы сказал — по-житейски мудрый человек.
Мы, журналисты, суетимся, спрашиваем, фотографируем. Он понимает, что это необходимо, и спокойно, с улыбкой посматривает на все это. Так же он относится и к врачам после полета... «Надо! У людей такая работа...» Уж очень он штатский, что ли, человек. Космонавты, их друзья, в форме подтянутые, а он среди них как гость, особенно в тренировочном костюме, в очках. Явно в непривычной обстановке человек...
Космонавты к нему относятся с уважением, как уважают старшего товарища, как уважают учителя.
Он и говорит, как лектор, — размеренно, взвешивая каждое слово:
— Если бы я заполнял анкету, мне было бы, наверное, проще. Родился в двадцать шестом году, в тридцать третьем году поступил в школу. Ну, и так далее. А здесь, наверное, так формально рассказывать не очень удобно. Наверное, лучше рассказать о том, как я учился в школе. В школе я учился по-разному. Сначала у меня были двойки и тройки, а потом как-то неожиданно с третьего класса у меня пошли в основном одни пятерки. Нет, пожалуй, с четвертого класса. И тогда же, собственно говоря, у меня появился четкий интерес к полетам в космос. Мой брат, старший, принес мне впервые книгу о межпланетных путешествиях.
Мы с ним часто говорили о космосе, ну, болтали, наверное, как мальчишки, об этом. Но это все засело очень крепко в голове, и, кажется, именно с тех пор у меня было твердое решение работать.
Вообще дальше я учился довольно-таки хорошо. Во всяком случае, родителям никогда не приходилось заниматься со мной, и не было у них никаких поползновений заставить меня готовить уроки, не было никаких жалоб из школы. Я читал о Циолковском, о его работах. Читал книги других ученых, которые посвятили свои работы космосу... Помню, большое впечатление произвела на меня книга о межпланетных путешествиях, о траекториях, по которым должен летать межпланетный корабль, о ракетных двигателях. Кончил школу в сорок третьем году. Я поступил в Московское высшее техническое училище имени Баумана. Всегда вспоминаю с теплотой годы, которые провел в училище.